Мой дом страдает тишиной, как неприятным паразитом. В нем не мурлычет кот и даже не капает на кухне кран. Беззвучно пыль кружит, как камни вокруг планеты по орбитам и оседает на просевший нетронутый с утра диван.
Мой дом пропитан темнотою, как коньяком бисквит, и лица замерзших фонарей тревожно глядят в стекло его окон, бесстрастных, как глаза слепого. Но я-то знаю, он боится и из-под козырька все тянет свой выцветший давно балкон,
напрасно веря, что в скандале дождя и ветра он расслышит ему знакомый с первой встречи ускоренный мотив шагов, а зонт, расцветший наизнанку, меня уносит выше, выше. Я надрываю каблуками шифон чернильных облаков...
Сведенной челюстью прищелкнув, дверь впустит внутрь коридора, и я ворвусь, срывая разом стежки гнилые тишины. Встречая, вспыхнут лампы, чайник спросонья заворчит, как вора, погонят стены мрак, воспрянут, разбужены, раздражены...
Прозреют окна, и вот так
из темной и пустой коробки
в маяк,
сияющий теплом,
вмиг превратится дом,
мой дом