Давно не ездил я в метро,
И в электричках.
Не был даже
В библиотеке,
разве что
был в «Букинисте» я на распродаже.
Давно не бегал от собак.
И не бодал коров под брюхо.
Ну разве только, просто так,
Парное молоко я нюхал.
Давно я не ступал в говно
в общественных местах. На рынке
колхозном не был я давно.
Но помню, словно на картинке.
Я вместе с мамой.
Эскимо
на палочке – забытый образ –
11 копеек.
Как свезло,
как посчастливилось мне в тот раз.
Продажа птицы. Писк цыплят,
И кур решетчатые клети.
Пушистых выводок утят.
Живая рыба.
Верши, сети.
И визг молочных поросят.
И запах.
Несравнимый запах.
И гуси горлом голосят,
Переминаясь на гусиных лапах.
Давно не лазил я в окно,
Точнее в форточку, к соседу.
Он покурить, в одном трико,
забыв ключи, выходит отобедав,
а дверь захлопывает ветром, сквозняком.
И потому через балкон,
по водосточной
трубе карабкаюсь легко.
Движения размеренны и точны.
Я много раз проделывал сей путь,
Чем маму волновал немало.
Теперь
с трудом протискиваюсь в дверь,
И форточек уже не стало.
Я думал это в прошлом все.
Но память возвращает все вживую.
Соседей помню,
всех до одного.
Их нет уже.
Живут другие люди.
Другие дети бегают, кричат.
Собаки незнакомые встречают лаем.
Другие кошки вывели котят,
И скрип дверей совсем неузнаваем.
Я думал, что вернулся в отчий дом,
Где детство пролетело незаметно.
Но оказался в мире я ином.
Я есть.
А вот другое все исчезло.