Чем больше те цифры, которые я получаю, когда вычитаю из года текущего свой год рождения, тем больше становится кружек непитого чая, и меньше открытых, без плесени банок варения. И даже не хочется спорить о тех обстоятельствах, в которых никто ничего никогда знать не пробовал.
Когда потерял интерес к всем мирским обязательствам – то хочется просто не сдохнуть от сраного холода. Ладони засохшие.
Бредишь, не зная, тревогу. И сразу горячим забрызжет все, что ещё выжило. Но там, где надежду теряют любая подмога – и я ещё день протяну. Для чего? Чтобы пыжится и жаться – пришлепнутый в голову колющим ветром воробушком – к крыше где кормят, не гибнешь из прихоти.
А дни убегают, наполнив уход блеклым светом, и только шуршат иногда где-то в памяти – тихие. Я плачу под этот их шорох ищу их глазами.
Но только внутри струны тянут о чем-то гитарные.
Я видеть желаю, как мир уничтожит цунами. И может тогда, под водой, мы задышим как равные.