Я зажигаю свечи в окнах Кёнигсберга. Ученье - свет, а неученье - тьма. Изменчива балтийская зима, и хочется согреться у огня, и в душу чью-то заглянуть, как в бездну. Смотреть на улетевший в небо шпиль, на витражи библиотеки Валленродтов... О, как милы мне полумрак её, и запах книг, и эпитафии на стенах кафедрала, о том, что будем вечно жить, и не забудет Бог…
Вот полдень, видно башню из окна, часы с кукушкой бьют, снег вьётся с кёнигсбергских крыш светло, Кант пьёт разбавленное красное вино, парик завит, камзол расшит, век Просвещения летит, и в Кнайпхофе опять ветра, опять весна.
От северо-немецкого барокко, от лестниц винтовых, от витражей, где звёзды, прусские орлы и фавны, - совсем уже недолго до небес. Так рассуждаю я, клонясь над книгой. Тебе меня не разгадать. Я - вещь в себе.
Жена ландграфа в полутёмном доме сундук с нарядами раскрыла, янтарь достала, книгу уронила, и думает, всё думает о том, что пастор утром в кирхе говорил.
Граф в белоснежном парике, с массивным перстнем на руке, в кюлотах чёрных до колен, в жабо, в чулках, - идёт вдоль стен, - голубоглаз, приятен, свеж: галантный век.
А Прегель талый лёд несёт, и лебеди поднялись с вод, крича: прощай, февраль. Чисты залива зеркала, хрустален замковый хорал, летящий с башен Крулевца, прощай, прощай, февраль.
О, Иоганн, лицо твоё в огне.
Ты вновь везёшь трактаты в Кёнигсберг,
Прекрасен орденский костёл,
Над южной башней - света столп,
И в окнах стрельчатых - сам Luther Braunschweig.
Здесь готика смягчается барокко, волнует странно атмосфера интерьеров: извечная борьба души и тела, вот кресла мягкие, орган, латынь, твой голос тихий, чернила, перья, витражи, и манускрипты. Здесь обстановка так мистически-тонка, часы, резные полки в завитках, а где-то рядом Прегель бьётся в берега, дымится чай и трубку курит Кант.
И Крулевец, и Альбертина, и собор, в едином сказочном ансамбле гордом, почти что к звёздам вознесли сей город янтаря и белых париков.
Ах, Кёнигсберг, на мне твоя печать, я вижу дух твой одинокий, гордый: трость, треуголка, профиль благородный, и философская печаль, старинная немецкая печаль.
Куда податься, господа, - в Европе снег и холода, Европа станет ль домом мне? Европа, соль земли. Где жемчуг человеческий рассыпан по гриммовским мощёным городам.
Держатель мира, европейский континент, где математика души и метафизика любви понятны мне, и все науки сводятся в одно: гуманность, человечность, воля духа.
Я талеры меняла на рубли, рубли на талеры, но тщетно всё: пусты мои ладони. И лишь вино из орденских подвалов, холодное, как поцелуй Магистра, - в печальной чаше на столе передо мной.
Кирпичной готики я знаю миражи, они ведут в совсем иную жизнь, жгут романтизмом противостоянья... Я знаю чужестранцев молодых, для них и день, - как год, и год, - как миг, я знаю страсть, и лишь любви не знаю. Когда рука, тяжёлая от перстней ложится на разгорячённый лоб, и тихий свет струится от волос обрезанных по плечи, - янтарных, - вкруг лица,
И хор поёт.
Немецкое дворянство с веерами, несессерами на цепочках, флаконами и мушечницами, в муслине, кружевах, воланах, фижмах, в кафтанах бархатных, с запястьями, - как мрамор, как снег, - из под манжет,
И трудные их имена,
И полутёмные дома, -
Всё королевство Прусское сквозь снегопад, -
Горит во мне.
Валленродты – основатели Валленродской библиотеки: канцлер Кёнигсберга Мартин фон Валленродт и его сын Эрнст Иоганн, собравшие библиотеку раритетных книг и подарившие её городу. (Библиотека была размещена в южной башне Кафедрального собора)
Кна;йпхоф — (Ныне – остров Канта.). Историческое название одной из островных городских частей Кёнигсберга.
Прегель – немецкое название реки Преголя.
Крулевец – одно из названий (польск.) замка Тевтонского ордена в Кёнигсберге, называемого так же Кёнигсбергским замком или Королевским замком.
Альбертина (Кёнигсбергский университет) - старейший университет Пруссии, первый университет на территории современной России.
Лютер фон Брауншвейг – 18-й великий магистр Тевтонского ордена, способствовавший строительству Кафедрального собора Кёнигсберга и похороненный в этом же соборе. Считается одним из наиболее просвещённых правителей Ордена.