Сидел взъерошенный поэт,
взгляд зол и мрачен.
Не мил сегодня белый свет –
поэта кинули в обед,
но не заплачет!
И пусть стрекочет стрекоза,
косясь лукаво.
Всё, что хотел бы ей сказать
когда-нибудь, глаза в глаза,
сейчас играло.
Бумагу чиркало перо,
роняло кляксы.
Обида жгла, и под рукой
слова текли, текли рекой.
Но он не плакса!
Сидел взъерошенный поэт.
Поэту только восемь лет.