А есть ли она, эта чистая правда?
И вечные истины разве не дым?
Когда-то кому-то откушать собрата
Считалось ну чуть ли не делом святым.
В предчувствии сечи тревожилось сердце,
Плескалась отвагой душа через край.
Ну разве не подвиг – убить иноверца
Своею рукою? А после – и в рай.
И ныне всё маски вокруг, а не лица,
Поди разгляди, что в глубинах прорех…
А друга предать да женой поделиться
Кому-то и нынче совсем не во грех.
В любой из эпох для любого народца
И правды свои, и свои мудрецы.
Последней надеждой Любовь остаётся,
Что всех этих правд всё же свяжет концы.