Время, верно, ещё не такое излечит –
И презренье, и ненависть, и немоту.
Неужели я тоже очнусь бессердечной,
Если вдруг от отчаянья в холод паду?
Так стоять пред стеной, прижимая ладони
У груди, простирая свой взгляд в пустоту,
Где ревёт тишина устрашающей болью –
Не хочу, а, скорее всего, не могу.
Дайте петь! Я хочу, чтобы голос мой сильный
Эту гордую скованность ветром пробил
И бесплотный, но страстный, снега отодвинул,
Тем силён, что молчать без нужды не любил.
Декабрь 1998 (23 года).