Великим таинством священнейшим Природы
воспринимали человеческие роды
всегда древнейшие искусства мастера.
Улыбкой счастья на картинах, доброй, чистой,
лицо у матери светилось, и лучистый
свет исходил от колыбели, как заря.
Где б не случалось это: в Магдебурге, Писке,
у немцев, русских, но при самом первом писке
сердца людей собой ребёнок покорял.
И новорожденного издавна и вечно,
встречают люди умилённо и сердечно
ему игрушки – погремушечки даря.
А нас встречали взрывы бомб и гром орудий,
Стонали, плакали, кричали, выли люди,
Взвивался ад кромешный к небу как хорал,
Но он расстреливался там очередями
из самолётов, пулеметными дождями
И вновь летя к земле неистово орал.
Уже потом в тиши, прижав к себе ребёнка,
Среди руин и трупов, пепла и обломков,
Там наши мамы обезумевше брели...
Забыть они тот ужас так и не смогли.
Твоей я помню, мама, памятью, родная.
И как мы выжили тогда с тобой не знаю.
Ты лучше внучке новорождённый внемли...