Стадо ликует - назначили пастуха,
Держится молодцом, но в голове труха
От развращения неограниченной властью,
К решениям которой никто после выборов непричастен.
Землю отдали ворам грабить.
Сто лет бьют одни и те же грабли
По лбам патриотически настроенного быдла:
Мозги отбили, но просвета не видно.
Главное, одеть ленточку в память тридцати миллионов смертей
И научить правильно умирать детей
Ради того, чтобы те, кто вцепился во власть,
Забрали все, а им кинули часть
Обьедков, осколков, остатков
И всего, что ещё не жалко.
Легче всего назвать фашистами
Тех, кто от таких воров свою землю очистили.
Бессовестному вору в ладоши хлопают,
За смешные копейки на работу топают,
Верят бредовым объяснениям своей нищеты,
В которой виноваты иностранные скоты.
Те может быть и скоты, но трудностей не испытывают:
Пенсионеры в аптеках у них копейки не пересчитывают.
Бескрайние просторы под ручным управлением:
Только к царю обратиться нужно, чтобы проложили дорогу в деревне
На задворках сорвавшейся в штопор империи,
Где позор, непралазная грязь и терпение.
Но терпение штука в России опасная,
Проходили ее и знакомы прекрасно:
Рано или поздно наступает утро
Бессмысленного и беспощадного русского бунта.
А за этим утром багровые реки,
Выжигающие на стране клеймо навеки
И сметающие со всем мусором лучших из лучших,
Оставляющие только рабов подлых и сучьих.
Упущен и двадцать первый век как будто,
Впереди цареубийство или смерть и смута,
А пока оптимизм и краски яркого цвета.
Так же и в Германии было в период Судетов.
И уже как видение: Россия словно в развалинах,
И толпятся вокруг с траурными повязками силуэты:
Муссолини, Гитлера, Франко, Сталина, Чаушеску, Пол-Пота, Хуссейна, Каддафи и Пиночета.