Почему-то сразу снег и чернота –
слиплись, их не отличить друг от друга.
Это птица, разучившаяся летать,
становится белым мясом, пухом,
мутной влагой посолоней,
бросается под ноги, себя теряя…
Только с краю горы, остальное не,
остальное стремится к краю,
переваливает за ноль.
Только Гималаи всё ещё Гималаи.
Птица, склевав мраморное зерно,
замирает.
И пересекаешь улицу,
словно выучивая заново
мантру Иже еси… Хам Кшам,
провожая белую курицу майю.
Мёрзнут неразборчивые слои…
Только самопорождаемый бог метро,
доставая нас со дна земли,
словно газовый факел горит,
до последнего обнимая...
25.03.2018