Зимняя вишня

               
                Скорбим и помним

Цветы увянут, высохнут… И свечи,
чин поминальный справив, догорят…
И кто-то рядом скажет: «Время лечит…», –
так люди, по привычке, говорят.

А время в чёрной точке невозврата
остановилось – кончился завод.
Вся жизнь твоя, как жизнь Христа, распята,
и память, словно скользкий эшафот.

Помолимся за ваше воскрешенье,
чтоб время ваше тронулось вперёд.
Пусть будет вам хоть малым утешеньем
склонивший
                рядом
                головы
                народ.

…И рай и ад душой до срока вызнав,
найдите силы гнёзда снова вить.
Быть может, станет главным смыслом жизни
другие души от огня хранить.

Безжалостен огонь… В плаще багровом,
когда он, обезумевший палач,
детей невинных косит без разбора –
безумному плевать на детский плач.

А кто виновен в том, что он безумен?
Кто поручился людям за него? –
безмозглые подонки толстосумы…
Барыш на крови – это ли ново?!

Огонь – добро и зло… Две ипостаси
неразделимы в нём… В тебе, во мне
вот так же уживаются все страсти –
и без огня подчас мы, как в огне.

Вот и сейчас, от боли задохнувшись,
мы все готовы волю дать огню
за детские погубленные души,
за бесконечную пустую болтовню.

Со всех земель пора прийти на площадь,
и крикнуть всем, кто где-то наверху:
Опомнитесь, весь мир – «Хромая лошадь» –
по красному скучает петуху.