Где бьют в барабаны и трубы трубят,
Где рвут мех баянам и скрипом скрипят,
Из тесной и душной весёлой общаги
На день именин своего бедолаги
На лоно природы отчалил квартет,
Чтоб с нею побыть хоть денёк тет-а-тет.
Вот бросили якорь, накрыли поляну,
Запукали пробки, суля им нирвану,
Желали Виновнику, щёлкая фото,
Чтоб жил он как птица высоких полётов!
Тем временем жарились Буша культяпки*,
Но первый был закусь – "Гусиные лапки".
Нагревшись, отправились в гости к Нептуну,
С собой прихватили подругу Фортуну –
Нептун жил в жилище совсем некультурном,
Сплошь заостеклённом и заарматурном.
Портки намочив, возвратилися гости,
Когда подрумянились царские кости.
Там было как в сказке – час от часу краше,
Но только без ведьм, что в общаге шабашат,
Вот фото осталось (хоть песня не та)
На дубе повисли четыре кота!
Русалка снимала, как в сказке явилась,
Нажала на кнопку и вдруг утопилась.
Тут кто-то пробаял про баб и обиду,
Когда вновь родившийся скрылся из виду
На ветви полез он, русалку желая,
А может, желанье друзей исполняя,
Он в ИЛ-76 грузовой превратился,
Шасси распластал – и вот так приземлился.
К нему всё вниманье: "Семен, ты живой?"
Он рот на замок и махнул головой,
Во рту то ли шницель, бифштекс то ли с кровью,
Но он не жевал, а стонал по-коровьи:
-Эбята...в бомницу... ягык... Руки в ноги,
И все повели обезьян по дороге.
И трио "здоровых" ловили такси,
Махали ногами: "Давай, тормози!
Беда у нас! SOS!". Вдруг причалил Титаник,
За шкирку их и повезли в обезьянник.
Больной был везунчиком, с места ЧП
Без шума добрался до БСМП.
Он вскоре был дома и тех отпустили,
Язык же заштопанный сразу обмыли,
Потом похмелялись, потом протрезвлялись,
За гусли и арфы любимые брались.
А наш именинник, наш славный артист
Мычал ещё долго, ведь он - вокалист.
* - "ножки Буша"