Мы летим в самолёте с юношеской сборной по футболу. Они летят трудиться и побеждать, мы - бездельничать и рефлексировать:) Молодой человек 15-ти лет, сидящий рядом со мной, играет в сборной уже 8 лет. Я - любопытная, он - открыт. Рассказывает мне о своих планах на эту игру и на жизнь вообще. У него уже мужественные руки и еще детские глаза.
На высоте 10.000 метров над землей чудовищно мало кислорода, но меня буквально обдаёт свежим ледяным ветром с легким ароматом пены для бритья. В этом ветре и надежды этого мальчика-мужчины на безоблачную спортивную карьеру; в этом ветре его детская радость от полета; в этом ветре - его мысли о том, что он никогда не умрёт и уж точно не проживёт такую неинтересную жизнь, как прожили его родители; и наверно еще что-то... Но это что-то я уже не почувствовала. Меня буквально обожгло этим редким нынче пронзительным ветром, который свойственен исключительно юности. Когда ты ничего не боишься, когда ты дерзок, отважен и абсолютно невесом для всего происходящего рядом... Будто бы Господь Бог все еще поддувает тебе в детские крылышки своей заботы и благословения; будто бы заботливые руки родителей поднимают тебя над землей, а ты хохотливо машешь ножками, будто бы...
Я посмотрела в иллюминатор и с улыбкой помахала свежему ветру моего детства, который буквально вчера еще дул в мои паруса, а уже сегодня для того, чтобы плыть вперёд, приходится самостоятельно и очень часто перебирать веслами:) Для меня в этом и есть ключевое различие детства и взрослости.
А в старости, полагаю, с улыбкой просветленного буддиста, я лягу на пузо прожитых лет, и медленно и покорно, мягко поплыву по течению оставшейся мне жизни:)