Дежа вю
Меня назначили виновной!
Так было, помню как вчера:
нас голых выгнали из дома,
фашистский черный стяг я помню –
а нас погнали умирать.
Ни идиша не понимая,
уже мертвея в страшном сне,
я шла в толпе к последней яме,
со стёртыми её краями,
с звездой Давида на спине.
Меня считают большевичкой –
так было, слышу каждый звук:
я, паспортину по привычке
из джинсов вынув заграничных,
спиною чувствую Москву.
И, русопятая до гена,
я, слушая Терезу Мэй,
офигеваю постепенно,
английский яд впитав мгновенный –
я больше становлюсь. Сильней!
Меня назначили убийцей.
И суд был скор и ладен слог
средневековой инквизиции.
В пылу безудержных амбиций
съедает ноздри черный смог
костров, сжигающих Европу.
А где-то русская земля
так манит мёдом, хлебом, - бля,
не зъисть, хотя б чутка попробовать!
Так вот, запомните, уроды:
мы - на костях великих предков,
мы – современники и детки –
стоим и выстоим не раз,
за нашу землю, нефть и газ
на мушке держим каждый глаз.
Стреляем точно мы. Но редко.