это музыка, перебор струн,
звук, который бывает только в комнате,
как стук в дверь, предвещающий бунт,
это голос, который бывает только в комнате,
- не смотря на то, что его хозяин силен и юн, -
потерт, как пятно кофеина на новой бумаге,
наш хозяин прошел семейный концлагерь,
так что спой для него краткое "отче",
или просто сделай телек погромче,
просто сделай погромче.
это люди, их настоящее - путешествие на восток,
похожи на воду и воздух, но обжигают, как будто бычок,
не смотри им в зрачки, их стрела ядовита,
в ответ расстреляют - так глупо убита,
им легче влюбиться, пока те избиты
или одни.
поэтому просто смотри тв,
просто смотри.
мы лежим на кровати, твои глаза,
как вспышки ядерного реактора,
и на моей коже снова выжглась дыра
твоего полыхнувшего фактора:
от зараженный плоти валит дым,
прости, но я не знаю, что ответить,
когда ты влюблена в таких, как мы.
в соседней телек рубят на полную громкость,
наполняя звуками эту тусклую емкость,
что мне ответить? ругать, целовать?
и я закрываю глаза, продолжая молчать.
ты говорила, что хочешь кричать,
а коль предначертано умирать -
то только с нами,
мы пахнем внутренними кострами.
я хотел смеяться,
я хотел исчезнуть.
если и запах, то только подъездный.
двери, которые должны быть закрыты,
у нас приоткрыты,
комната, в которую ты влюблена,
совсем не величественно пропита.
у меня нет другого выхода, чтобы не быть скрытным,
но после твоих рук, как после нервного сна,
теперь остались тени и жесты.
мне остается лишь смотреть на тебя,
чтоб удержаться на месте.
ты лишь среднего качества компонет,
всего лишь мой отчаянный инструмент,
чтобы не сойти с ума и не бояться стен.
прости меня,
но люди перестали нести нам пользу,
они теперь - очередная доза.
я хотел повернуться к тебе,
чувствуя присутствие твоего лица,
тишину синей комнаты,
и посмотреть в глаза.
хотел сказать:
послушай же, не будь глупа,
цени себя за то, что хоть жива.
но я лежал, и сухая земля
твоих слов осыпалась мне в уши,
ссыпалась с тела, и просто молчал.
телевизор расскажет все за меня.