И падая, кисть замирала – вся тяжесть на пальцах...
Ты выдержал тон, и ты был до конца деликатен.
Но жребий твой брошен. И временной прогой «Двенадцать»
Въедается боль, и так хочется не возвращаться –
Смотреть на луну, изучая отметины патин.
Гадать, кто же первый моргнёт немигающим оком.
Опять проиграть – не постигнувшим истин Сократом.
Вот так и живёшь – словно тень: ни лжецом, ни пророком...
А ночь, распеваясь, коснётся тебя ненароком –
Безумно волнующе лунная льётся соната.
Луна на ладонях, качнешь – и покатится с Богом
Разбрасывать лунные блики на купол собора.
А ты, как заложник у смысла, у буквы и слога,
Стираешь чернила – рука занемела по локоть...
Но строки сплелись – неподвластны руке дирижёра.
И падая, кисть замирает на тоне минора.