Страна ломается местами.
Примите жалобу - мольбу
на век,
огонь,
зиму,
войну,
на то что полним мир крестами,
на то что лучше мы не стали,
лучше не сделали страну.
За то, что различаем лица,
и добавляем новых пут на боевую единицу,
Которой мы даем родиться,
чтоб есть вчерашний этот суп.
Примите этот день к возврату,
тринадцать лет, и тридцать зим,
И мы не выйдем из палаты,
где апельсины виноваты,
что Бог один,
и мы не с ним.
Где каждый день отмерен хлебом,
подчеркнут, даже обведен
любой герой венком и мелом,
лежит румян и загорел он,
Лежал,
покуда не сгорел он.
Но жизнь - вода,
огонь прощен.
Примите маленький камазик,
на груду плюшевых зверей,
вторую группу крови - тазик,
и оброненный кем-то стразик
у этих запертых дверей.
Примите символы и знаки,
чтоб не вываливать слова,
не измерять их на бумаге
в порыве гнева и отваги,
в момент, где сердце – голова.
Примите нас еще вчерашних,
держащих чести хлипкий щит,
Простите нас,
больших и страшных,
дрожащих, немощных,
бесстрастных.
Никто
живой
нас не простит.