Он призывал всех к доброте и действию,
он говорил о братстве и любви –
а мир земной бранился, фарисействовал
и мзду имел на поте и крови.
Согбенным всем под страхом гнева божьего
«Бог есть любовь» светло он возвещал…
А кровь его сочилась у подножия
креста, омыв начало всех начал.
И на кресте над мраком жизни поднятый,
из тьмы веков звездою просверкав,
распят Христос непринятый, непонятый,
оболганный жрецами по церквам.
Навеки обречённый, на мучения,
он – божий сын, как всякий человек,
каким пришёл к нам в двадцать первый век,
что миру дать сумел своим учением?
Старательно писцами переписано,
в угоду богачам искажено,
по миру разошлось оно бесчисленно,
как будто б так и вправду быть должно.
И мир жестокий так же кровью пенится,
все чаянья любви в сердцах презрев,
превыше всех достоинств так же ценятся
всё те же божий страх и божий гнев.
Но ведь Христос любя – не фарисействовал!
Что ж, он с креста веками утверждал,
что сильный всё б над слабыми злодействовал,
богатый всё бы бедных угнетал?
И не ответить мне на свой вопрос,
и не найти тому мне оправдание.
И я несу в себе его страдание,
на совести распятый – как Христос.