Просто же…
- Иногда. Катя раздевается, как модель…
- иногда, Таня…
Иногда, я – Аня, потупилась…
- Мы, правда, до купальника, только. – добавила она…
- А Яна вот, - Аня снова убрала вуаль своих длинных волос с обнаженного рисунка…
- Яна, вот – сосем раздевается…
- До гола, - закончила свой короткий спич, Аня…
- Совсем, до гола? – спросил я….
Ощущая чудное смущение своей собеседницы….
Которая становилась чуть розоватой.
Окрашиваясь в какой-то удивительный цвет одновременного смущения и…
Нет, не желания конечно…
Не желания, конечного, такого. Как его может представить человек взрослый…
Но, желания, совершенно другого…
Детского желания, представлять себя, взрослой…
Даже, может быть. Более взрослой…
Чем сами взрослые…
Которые, хотя и сами взрослые, но им не доступной той взрослости…
Какую имеют их дети…
Чем-то захваченные, по-настоящему…
Увлеченными и мотивированными…
Только так, как могут быть увлечены и мотивированны, только….
Нет, не дети…
Но, подростки, которые уже могут представлять себя в жизни…
Представлять себя в полной мере…
Представлять себя, прочно занимающих в жизни свое место…
Которое открывает для них.
Необыкновенную широту….
Необыкновенную, зато совершенно не тривиальную…
Не материальную, но чудесную…
Которая если и может быть где-то…
То только, в сказке…
Такой сказке, какой была для нас – удивительная Золушка…
Написанная Шварцем…
И, сыгранная Яниной Жеймо…
Яниной…
То есть тоже – Яной…
Яной, такой же. Как и та Яна, которая кричала нам. Откуда-то. Из соседнего купе…
Яной, которая голой была нарисована.
В альбоме…
И, теперь, представлялась мне, совершенно другой…
Какой-то не такой…
Такой же, как и юная художница Аня…
Целеустремлённой, и уверенной в том, что она и…
Только она, непременно – самая лучшая…
Такая лучшая, что кто же ещё в принципе, может быть, лучше её не может быть…
Никого. В принципе…
Так что…
Она, перевернула страничку своего альбома….
Открыв передо мной, на этот раз…
Ещё одну, голую девушку – девочку…
Которой на этот раз – несомненно, была она сама.