Философский Детектив
по мотивам моей Поэмы
«7 апреля 1914 года в Санкт-Петербурге
на улице Гороховой в доме номер два»
Глава 27
- Поясните, господин штабс-ротмистр!
- Что ж, батенька, слушайте! Только садитесь, вот так, садитесь поудобнее и слушайте!
- Я весь во внимании, Иван Ильич!
- Вот и хорошо... Начну с того, что у нас на Руси до пятнадцатого века тюрьмы отсутствовали!
От неожиданности не только поручик соскочил с кресла, но и паук подпрыгнул на паутине, лишь муха, не умудрённая жизненным опытом, спокойно спала.
- Да разве такое возможно-с, господин штабс-ротмистр?! Вы, наверное, шутить изволите-с?
- Никак нет, Афанасий Фёдорович... Да сядьте же Вы, и перестаньте вскакивать!
- Слушаюсь! Но как же-с судопроизводство?
- А судопроизводство, батенька, велось сразу же в тот день, когда человека заставали на месте кражи или чего подобного, или разбоя с оружием в руках…
- А если он невиновен, и помилования никакого не было?
- Помилование или казнь производились в тот же день по результатам разбирательства.
- Это, какого же-с? Судьи значит, всё-таки были?
- Был сход толпы, а Суд вершил Князь или наместник его, староста или даже старший вольнонаёмный крестьянин.
Если сход толпы и свидетелей оправдывал задержанного, то Князь, или представитель Князя признавал его невиновным и отпускал.
А если задержанного признавали виновным, то тут же и наказывали: секли плетьми или сажали на кол...
Поэтому, строить специальные дома, чтобы держать там людей под стражей, не имело смысла, раз сразу казнили или отпускали.
- И когда же, Иван Ильич, начался весь этот самосуд?
- Если вдуматься, то не такой уж это и самосуд, батенька, а началось всё это во времена, так называемого 300-летнего Монголо-Татарского Ига…
- А почему же «так называемого»?
- Да потому, батенька, что многие историки этому не верят!
- Это чему же, Иван Ильич, не верят?
- А тому и не верят, что было это самое Иго…
- Да как же этому не верить?
- А скажите, Афанасий Федорович, князь Александр Невский – святой?
- Конечно! Князь Александр, разбивший здесь, на Неве в 1240 году шведов, в 1242 году на Чудском озере немцев за свои подвиги в 1549 году был причислен к лику святых; в 1710 году в честь его у нас в Санкт-Петербурге основана Александро-Невская лавра, а в 1724 году по велению Петра Великого в лавру перенесены мощи князя Александра Невского…
- Замечательно, батенька, не ожидал от Вас такого глубокого познания истории!
- Рад стараться, господин штабс-ротмистр!
- Где же Вы такие познания приобрели, не в Полевой же Жандармерии?
- Никак нет, это в нас бестолковых вдалбливал наш Батюшка в Церковно-Приходской школе...
- Замечательно, буду иметь ввиду… Так вот, ответьте мне, батенька, на такой вопрос, если у нас было Монголо-Татарское Иго, а князь Александр систематически отвозил дань в Золотую Орду, то князь Александр Невский – монголо-татарский прихвостень?
После такого вопроса поручик настолько побледнел, что и вскочить с кресла не мог, он задыхался не столько от жаркого и душного воздуха кабинета, сколько от ужаса, охватившего его?
- Да как Вы смеете так говорить? Потрудитесь, господин штабс-ротмистр, немедленно объясниться, а то…
- А то, что? На дуэль вызовете? Так они же запрещены, да и не советую, в глаз белки попадаю легче, чем якутский охотник. А может, напишите Рапорт и донесёте? Так свидетелей нет, да и поверят мне, старшему по званию, а не Вам, поручик!
Молчите? Слов нет? Так нечего меня было заводить! В то, что не было никакого Монголо-Татарского Ига Вы легко мне не поверили, не поверили историкам…
Вот и вопрос отсюда, если Иго было, то князь Александр, прихвостень, а если Иго не было, а был военно-политический Союз, то князь Александр – Великий политик, связывающий этот Союз, прекративший на триста лет все внутренние братоубийственные войны между русскими князьями!
За одно это, князя Александра Невского следует причислить к лику Святых!
- Прошу прощения, господин штабс-ротмистр, за свою политическую близорукость, теперь я начинаю понимать…
- Начинаете, и хорошо… Довольно об этом… Мы ведь говорили, что до пятнадцатого века тюрем на Руси не было; вот в те времена, когда по своему усмотрению любой Начальник из Орды мог легко достать свой ятаган и отсечь голову виновному, если он это считал необходимым.
Ведь это были наши военно-политические союзники, вот и все суды.
- Это ужасно, то ли дело следствие, суд, тюрьма…
- Вы так считаете, батенька? Вот так считали и на Западе, когда с пятнадцатого века на Русь пришло их Судопроизводство, где предусматривалось не только содержание подозреваемого под стражей, но и новые виды наказаний: тюремное заключение, каторжные работы... С тех пор и возникла необходимость в строительстве острогов, тюремных бараков...
Первоначально это были подвалы крепостей или просто земляные ямы, затем началось и строительство деревянных домов.
- Я всегда считал, Иван Ильич, что нет ничего хуже скоропалительных решений, другое дело солидное, тянущееся годами Судопроизводство!
- А Вы не задумывались, Афанасий Фёдорович, о второй стороне медали?
- Это Вы о Судопроизводстве?
- Именно, ведь в связи с новым Судопроизводством сразу же появились и двойные стандарты.
- Это каким же образом?
- А если задержанным оказывался дворянин, то он, вместо себя, имел право направить на суд своих крепостных крестьян, число которых определялось тяжестью совершённого дворянином преступления.
То есть за преступление, совершённое боярином, судили не его самого, а его крепостных крестьян.
- Не может быть!
- Именно так это и указано в документах того времени…
- А если задерживали купца?
- Если подозреваемым был купец, то он имел право откупиться от своего преступления деньгами.
- А если арестовывали вольного крестьянина?
- Если подозреваемым был вольный малоимущий крестьянин, то он имел право вместо себя на суд отдать свою жену или своих старших детей.
- Да что же это получается, Иван Ильич, преступление совершил один, а за него в тюрьме сидит другой, вовсе невиновный?
- Так и было, за преступление, совершённое вольным крестьянином, судили не его самого, а членов его семьи.
В рамки справедливости в сознании русского народа не укладывалось завезённый с Запада обычай, держать людей в клетках, словно зверей.
В итоге, на Руси, с 15 века, началось строительство необычных для русского человека домов – острогов.
При этом, тюремные бараки заполнялись теми, кто не совершал преступлений, в которых их обвиняли:
крепостные крестьяне, отбывали наказание за совершённые преступления их барином;
жена и старшие дети вольного крестьянина, отбывали наказание за своего отца;
купцы и вовсе откупались деньгами, чтобы совершать новые преступления.
Такого лицемерия и цинизма земля Русская ещё не знала!
От воцарившейся тишины муха проснулась.
- Теперь, Афанасий Федорович, Вы понимаете, что вот такая несправедливость и отложилась в памяти русских людей в старинных народных тюремных песнях?
- Если честно, Иван Ильич, никогда об этом не задумывался…
Продолжение следует