ЛИРИКА
(любоаная)
ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ
Я опоздал, мне не сидится –
Обоз ушёл, оставив седока…
Не потому ль мне по ночам не спится,
Что жизнь необычайно коротка.
Не охладит весенний ветер
Моих страстей растратившийся пыл,
Не суждено мне полюбить на свете,
Как я, когда-то в юности любил.
Не суждено к любимой мчаться,
Стучаться в милое окно,
Не суждено под деревом встречаться
И от любви сгорать не суждено.
Но седина вбирает пламень
Давно остынувших страстей
И то, что было в жизни с нами,
Запечатлелось пеплом в ней.
И пепел чувств остывших, раздувая,
И заставляя угли тлеть,
Я вам хочу под ветер мая
О буйстве ваших чувств, пропеть.
ЖЕНЩИНА
Всегда мила, всегда желанна
И притягательна для нас
За красоту и стройность стана,
Лукавый блеск стыдливых глаз.
О, женщина, предмет желанья
От юности до поздних лет,
И каково моё страданье,
Когда тебя со мною нет!
КАКОЕ ЭТО СЧАСТЬЕ
Какое счастье – быть с тобою
И для тебя, и для меня,
И видеть небо голубое
Без без дымных сполохов огня;
Встречать закаты и рассветы
И слушать пенье певчих птиц,
И видеть слабые отсветы
Вдали стихающих зарниц.
Но кто-то, где-то жаждет власти,
И потому нас ждёт борьба:
Мы не хотим, чтоб наше счастье
Сводилось к счастию раба!
И потому нам расставанье
С тобой на время суждено,
И снова ждёт нас ожиданье
Лишь прерываемое сном.
Но день победы неизбежен,
Когда ты сам себе большой,
Когда ты ленью не изнежен,
Когда есть что-то за душой,
Когда суровый быт удобен,
И нет привычки к плену нег,
Когда пожертвовать способен
Ты сам собой, как человек!
* * *
Ещё не выпиты до дна,
Ещё совсем не опустели
Бокалы пенного вина,
Не все аккорды отгремели.
Кружится вальс. Твой стройный стан
Я вновь рукою обнимаю.
Надолго ли ещё, не знаю,
Мне этот миг судьбою дан.
Иль может быть, уж рок судил
С тобой не встретиться нам снова,
И та, которую любил,
Уйдёт, найдя себе другого;
И этот вальс оставит мне
Любви неразделённой участь:
С тоской, в полночной тишине
Вздыхать, ворочаясь и мучась.
* * *
Курносый носик и улыбка
Вам так идут, вы так легка,
Вы вся нежней земного лика
Не пробуждённого цветка.
Природа бойко разбросала
Веснушки каплями росы
И тёмным цветом пропитала,
Как в предрассветные часы.
Из всех восторженных созданий
Вам равной нет, вы тот венец,
Который смог в последней грани
Запечатлеть для нас творец.
Вы хороша зимой и летом.
Всегда. Так радуйте же нас
Своим неистощимым светом
Улыбки, голоса и глаз.
* * *
За что я вас любил, не знаю,
Не знаю, почему грущу,
За что сегодня отвергаю
И встречи с вами не ищу:
За вашу редкую беспечность,
За рассудительность и ум
Или за вашу поперечность
И за незрелость ваших дум;
За вашу искренность не в меру,
За веру в то, в чём смысла нет,
За вашу страсть не брать на веру
И верить в откровенный бред;
За смелость в безрассудном деле,
За вашу робость, как напасть,
За жар в душе, за холод в теле,
За безразличие и страсть;
За вашу взрослость не по летам,
За детскость полную – вдвойне –
За всё, за то, что в мире этом
Вы дали и не дали мне.
* * *
Как путник, жаждой утомлённый,
Спешит закончить долгий путь,
Чтоб грудью пасть к воде студёной,
Так я, бессмысленно влюблённый,
Спешу в глаза её взглянуть.
Они бездонны, словно омут,
Куда, как в вечность, канет свет.
Из их глубин лучу земному,
Лучу, воистину святому,
Моих надежд возврата нет.
И блеск отваги, и страданье,
И пламень взглядов роковых,
И укоризна, и признанье,
И потаённое желанье
Всегда присутствовали в них.
Они не могут лицемерить,
И я надеждой робкой льщусь:
Неизмеримое измерить,
Понять, постигнуть и поверить
В непостижимое учусь.
* * *
Я пьян тобою без вина,
Без вакханального веселья.
Вино в тебе и для похмелья
Нужна мне ты всего одна.
Чужого тела нежный вид
И аромат открытой кожи
Ещё сильней меня тревожит
И воспалённый мозг пьянит.
И ты нетвёрдою рукой
Не отвергаешь притязаний…
Не отвергай мои желаний
И жажду плоти успокой!
* * *
Под утро стала ночь клониться,
В углах пустынно и темно.
Тоска залётною синицей
Стучится в мутное окно.
Постель пуста – нет больше друга,
Она, рассорившись, ушла.
Наверно, горькая разлука
Нас безвозвратно развела.
Я жду, о прошлом сожалея.
Приди, верни мою любовь,
Лампаду жизни сном елея
Наполни вновь, наполни вновь!
Забрезжат скоро блёстки света
В моём недрёманном окне.
Я жду тебя, я жду ответа.
Ночь не даёт ответа мне.
* * *
Прелестных ножек воздыхатель,
Бывало, потеряв покой,
Любил их гладить на закате,
Касаясь трепетной рукой;
Наперекор капризам моды
У милых женщин на цвету,
Как сокровенный дар природы
Я обожал их полноту.
И в непременном обиходе,
И в бурном натиске страстей
Мне ведом был и пламень бёдер,
И холодок нагих ступней.
Я и теперь люблю без меры,
Неисправимый идиот,
Хотя уже не те манеры
И возраст, знаете ль, не тот;
Но, если где-то повстречаю,
То случая не упущу –
Их долгим взглядом провожаю
И сердцем трепетным грущу.
СОНЕТ
Измученный бесперспективным спором,
Но, между тем, не побеждён пока,
Увёртываюсь я тореадором
От благоверной, словно от быка.
Чёрт накашля'л таких противных баб,
Уж до чего на выдумки проворны.
Зачем им муж? Им нужен только раб
Всегда послушный и всегда покорный.
Но, ежели понятие иметь,
Они в другом совсем не заменимы,
Поэтому их выгодно терпеть
И к их причудам быть терпимым.
Им не нужна мужская мощь и сила,
Им в этом плане лишь бы что-то было.
РАЗОЧАРОВАНИЕ
О Боже! Если бы я знал,
В кого так пылко я влюбился,
Кого безмерно обожал,
Чьим нежным именем гордился,
Кого безвременно считал
Непререкаемой святыней,
И перед кем я трепетал,
Робея, как перед богиней?
Не веря искренней молве,
Не веря мысли нежеланной,
Какие в детской голове
Я строил радужные планы;
Как я любил, как я страдал,
Как изнывал в сердечной муке,
Кому я мысли посвящал,
Подумать стыдно – потаскухе.
ГРАНИЦА
Отбиты душманы, умолкла граница,
Сданы автоматы, получен отбой.
А ночью солдату любимая снится,
И снится родной стороны непокой.
Сельчан от вина отупевшие лица,
Тревожат ночами солдатские сны:
Там то же сегодня проходит граница –
Граница великой и нищей страны.
Приснилось ему, что его недотрога
Из «Вольво» рукой ему машет вослед.
В стране, оскоплённой неверием в Бога,
Давно уже нравственных принципов нет.
Всё можем продать, что способно цениться:
Любовь и Россия в продажу идёт…
А рядом с солдатом проходит граница
И служба, которая поутру ждёт.
В холодном поту он встаёт среди ночи,
Её письмецо, торопясь, достаёт:
С портрета ему улыбаются очи,
Любимая пишет, что любит и ждёт.
Но больше солдату той ночью не спится,
Хоть силится он, но не может понять…
Россия сама превратилась в границу,
И надо кому-то её охранять.
20. 03. 96.
КАКОЕ ЭТО СЧАСТЬЕ
Какое счастье – быть с тобою
И для тебя и для меня,
И видеть небо голубое
Без взрывов, дыма и огня;
Встречать закаты и рассветы
И слушать голос певчих птиц,
И видеть слабые отсветы
Вдали стихающих зарниц.
Но кто-то где-то жаждет власти
И потому нас ждёт борьба:
Мы не хотим, чтоб наше счастье
Сводилось к счастию раба;
И потому нам расставанье
С тобой на время суждено,
И снова ждёт нас ожиданье
Лишь прерываемое сном.
Но день победы неизбежен,
Когда ты сам себе большой,
Когда ты ленью не изнежен,
Когда есть что-то за душой,
Когда суровый быт удобен,
Есть непривычка к плену нег,
Когда пожертвовать способен
Ты сам собой, как человек!
* * *
Я вспомнил вас, когда печали
Осенней сумрачной порой
Внезапно в двери постучали
Ко мне настойчивой рукой;
Когда в квартире одинокой,
Забытый всеми в пустоте
Я разуверился жестоко
В своей недавней правоте
И пожалел, как отвергая,
Ту, что давно была мила,
Пошёл туда, куда другая
Меня настойчиво влекла.
Когда ж, задумчивости вашей
Предпочитая бурный нрав,
Предстал я перед горькой чашей,
То понял, что я был не прав.
Но было поздно. Уж простая
Уведена другим была,
А боевитая, лихая Сама другого предпочла.
НЕ НАДО КЛЯТВЫ
В любви не нужно клятвы шумной,
Не нужно льстивой суеты!
Любите женщину безумно,
Дарите женщинам цветы!
Любите трепетно и ровно,
Несите щедрость доброты,
Цените гордость безусловно,
Дарите женщинам цветы!
Ищите путь к любимой смело,
Душа не терпит пустоты.
Любите женщину всецело,
Дарите женщинам цветы!
Она – последняя потеря,
За нею – пропасть пустоты.
Любите веря и не веря,
Дарите женщинам цветы!
Любите, жаждите, страдайте,
Храните нежные мечты,
Всецело женщин принимайте,
Дарите женщинам цветы!
Не досаждайте клятвой шумной,
Не допускайте суеты,
Любите женщину безумно,
Дарите женщинам цветы!
М. б.
В лучах истлевшего заката,
При народившейся луне,
Ты мне казалась угловатой
В среде блуждающих теней.
Позднее я заметил косы:
Две ёлочные ветки кос
И носик, тюпочкой, курносый,
И ножки – пяточки вразброс.
В среде, где царствовала злоба
И ложь гнездо своё вила,
Где жалкими казались оба
Мы под глухим покровом зла,
Мне грели душу только росы
Тех давних дней да шум берёз,
Да носик, тюпочкой, курносый,
Да ножки – пяточки вразброс.
Жить было трудно. Ты устала,
На той тропе, где жизнь прошла,
Ты ноги, обе, поломала,
Ссутулилась, костыль взяла.
Теперь какие, к чёрту, косы;
Остались, как немой вопрос:
Твой носик, тюпочкой, курносый
Да ножки – пяточки вразброс.
Я СПЕШУ К ТЕБЕ
Только звёздочка в небе затеплится,
Свет денницы померкнет в саду
И полоска ущербного месяца
Забелеет у всех на виду;
Околдован тревогою странною,
От волнения еле дышу,
Проклиная любовь окаянную
Я к тебе под окошко спешу.
Как же сердце ты мне беспокоила,
Как ранимую душу рвала
И какого страдания стоила,
А как мало надежды дала.
Как другие простая обычная,
Без особых манер на показ,
И улыбка такая привычная
Без лукавинки в омуте глаз;
Только где-то в душе переменчивой
Оказалось в избытке огня;
Потому-то единственной женщиной
Стала ты навсегда для меня.
Но не скрипнет оконце заветное,
Слов никто мне не сможет сказать,
И как прежде любовь безответная
Будет сердце тревогой терзать,
И потухшие стёкла оконные
По ночам будут видеть глаза,
И тревожные очи бессонные
Безнадёжно туманить слеза.
* * *
Блажен, кто верой околдован,
Кто верен чувству своему,
Чей принцип вопреки уму
На всепрощении основан.
А нам судьба дала иное
В земной обители людской:
И всемогущий непокой,
И нетерпенье неземное.
Нам друг без друга не сподручно –
Нам вместе хочется сойтись,
Сойдёмся – надо разойтись,
Нам и вдвоём всё так же скучно.
И ссора следует за ссорой…
Друг другу не сказав прости,
Определяем мы пути
Разлуки длительной и скорой.
Как две волны в одну не слившись,
Мы мчимся по груди морской,
И обретём ли мы покой
О берег старости разбившись.
* * *
Такой, как ты, всегда мне не хватало:
Весёлой, грустной, строгой и смешной,
Восторженной и до смерти усталой,
С понуренной и гордой головой.
Я рад с тобой и в радости, и в горе
Делить без принужденья пополам
И холодком окрашенные зори,
И утлый чёлн гонимый по волнам.
И как бы бури нас не изнуряли,
Не била жизнь, силком к земле клоня,
Сломить меня им суждено едва ли,
Пока есть ты, есть берег у меня.
Есть тот причал, где для меня готово,
Когда бывает мне трудней всего,
Тобой душевно сказанное слово,
Идущее от сердца твоего.
* * *
Нас коммунальная квартира
С тобой на свет произвела.
Был общ у нас кусочек мира,
И били общими дела:
Одни и та же двор и школа,
Одни и те же до поры
Забавы, игрища весёлой
Крикливой школьной детворы.
Мы часто дрались и мирились,
Ругались и мирились вновь –
Так незаметно годы длились,
Пока к нам не пришла любовь.
И сразу всё переменилось,
Как будто жизнь прошла во сне:
Мне всё недоброе приснилось,
И стала ты дороже мне.
И, отвергая всё, что было,
Я полюбить меня прошу;
С благоговеньем имя милой
Я шёпотом произношу.
Мне бесконечно мил и дорог
И взмах взлетающих ресниц,
Стук каблучков, и платья шорох,
И скрип негромкий половиц.
И как мне хочется поверить,
Что вот сейчас, вот-вот, но нет,
За растворённой створкой двери
Не возникает силуэт.
Совместный путь в житейском море
Нам разделяют до сих пор
Две парных двери в коридоре
Да старый добрый коридор.
Я подойти к тебе робею
И потерять тебя боюсь,
И неуклюжестью своею
Вдвойне терзаюсь и томлюсь.
* * *
Печальной прелестью своей,
Когда неверием страдала,
Ты вдохновенье порождала
В душе задумчивой моей.
Но что-то не тревожит боле
Всё то, что не было мне жаль.
Не предпочёл я скучной воле
Твою прелестную печаль.
* * *
Выплыл месяц над ракитой,
Ветерок проносит дрожь.
Одинокой, позабытой
Ты дружка у дома ждешь.
Раньше горя было мало
И, когда надоедят,
К окнам дома убегала
От назойливых ребят.
Но судьба свернула круто
У подружки в выходной:
То ли бес тебя попутал,
То ль любовь тому виной.
Мать настойчиво твердила:
Пожалей меня, не пей.
Не послушалась, забыла
Ты наказ её речей;
На гулянке оплошала,
Не смогла осилить страсть
И тому, по ком страдала
И любила – отдалась.
Непонятное случилось,
Видно мать была права:
Обомлела, закружилась,
Помутилась голова.
Он, однако, не прельстился
И привязанней не стал,
Хорошо, что затаился –
Никому не рассказал.
И теперь, томясь оглаской,
Подавляя в теле дрожь,
Одинокая с опаской
Ты дружка у дома ждёшь.
Даже сердце холодеет:
Может, все-таки придёт,
Может, всё же пожалеет,
Замуж, может быть, возьмёт?
* * *
Её божественной и нежной,
Неповторимой красоты
И чар души её мятежной
Едва ли не заметишь ты.
И сердце полное томленья,
Едва ли негою страстей
Поймёт в восторге умиленья
Всю власть дарованную её.
Не жди своей счастливой дани
Любви покорной и простой,
Не призывай её желаний,
Но не пленяйся красотой.
В её капризах всё пристрастно:
Не обольщайся, погоди
И под её характер властный
Жизнь, как на плаху не клади.
* * *
Я жду тебя – ты не идёшь,
Зову, а ты меня не слышишь.
А вечер сказочно хорош,
Воркуют голуби на крыше.
Небесный купол высоко
Вознёсся над огромным миром.
Безмолвно клочья облаков
Плывут, гонимые эфиром.
Пойти б туда, где у Ини
Высокий берег над лугами,
Чтоб осознать, как мы одни
В огромном небе с облаками;
Как на прогалинах дорог
Любой: весёлый и скорбящий
Ты для прохожих одинок,
Как путник, мимо проходящий.
Здесь даль Земли так глубока,
Что стынет сердце от испуга,
И тянется к руке рука,
Стремясь нащупать локоть друга.
Здесь ощущаешь резче боль
Былых утрат и поражений,
И бремя жизни как юдоль
Становится всё откровенней.
И снова хочется любя
Идти по жизни, глаз не пряча,
И опереться на тебя,
Когда настигнет неудача.
Но нет руки, тебя уж нет
Моей любимой и подруги,
И выметают в сердце след
Холодные седые вьюги.
ПРИЗНАНИЕ
Так создан мир, что друг без друга
Существовать нам не дано,
И тяжким бременем разлука
Тебя достанет всё равно.
Едва начнёшь другую жизнь,
Едва отчалишь от порога,
Как сердце начинает грызть
Неумолимая тревога.
Я знаю, что ты ждёшь, ты дома
Решаешь дел невпроворот
Таких обычных и знакомых:
Работа, дети, огород.
Но дума сердцу не указ.
Всю ночь бессонница терзает,
И без твоих лучистых глаз
Меня ничто не согревает.
И я, потерянный, грущу,
Хожу на целый мир обижен,
Глаза похожие ищу,
Но всё равно таких не вижу.
* * *
Назло людскому суесловью
И голубому январю
Я платонической любовью
К ней не по-зимнему горю.
Молю объект моих вздыханий:
Моих надежд не отвергай
И потерпи, своей «лохани»,
Как дар любви, не предлагай;
Ну, я учту твоё желанье,
Ну, повожу я по краям;
А дальше – дальше расставанье
Грозит неотвратимо нам.
Творец Всевышний, как на грех,
Не написал нам руководства,
Что секс создал не для утех,
А только для воспроизводства.
А мы, в ликующей манере,
Не удосужившись ни в чём,
Не убедившись, не примерив,
От близости оргазма ждём.
Пускай, для многих вожделенный,
Для нас в зачаточной поре
Совокупленья дар священный
Покоится на алтаре.
* * *
Какая женщина! Порою,
Как дар нечаянной судьбы,
Вдруг промелькнёт перед тобою
В изгибах жизненной тропы.
И средь разрухи и развала,
И матерщины бытия
Ты осознаешь: не устала
Ещё любить душа твоя;
И не устала ненавидеть,
Желать, надеяться, страдать
И красоту не только видеть
Способен ты, а созерцать.
И забываются невзгоды,
Преодолённые в пути,
И даром прожитые годы
Не тяготят твоей груди.
* * *
В глазах написано страданье
Всему присущему назло,
А бурной ночи возлиянье
На кофту каплями легло.
Стоишь ли рядом с папироской,
Плюёшь ли ты через губу –
Я красотой твоей неброской
Предвосхитил свою судьбу.
Мой ангел, где тебя носило?
Я долго ждал и, наконец,
Умилостивившись насилу,
Мне подарил тебя Творец.
Свои нечёсаные пряди
Ко мне с головкой наклони
И, умоляю, Бога ради
Покой утраченный верни.
Я жду, когда придёт суббота,
Тебя я крепко обниму
И с перегаром запах пота
Вновь с наслаждением вдохну.
* * *
Какая там любовь? Напрасно
Не создавай красивой лжи.
Тебя в свои объятья властно
Влечёт безудержная жизнь.
Не прикрывайся даром неба!
Бутылка горького вина,
Консервов банка, булка хлеба –
Твоя обычная цена.
Что так могло тебя сломать,
Что так бесстыдно доконало?
Ты – совесть нации и мать –
Так беспредельно низко пала!
Возможно, скорбная минута
Имела роковую власть,
Когда с любовью похоть спутав
Ты воле случая сдалась.
А ведь, бывало, на турнирах,
Любви высокий идеал,
Тебе, избранница от мира,
Свой подвиг рыцарь посвящал.
Бывало, а теперь, о небо!
Бутылка горького вина,
Консервов банка, булка хлеба –
Твоя обычная цена.
ВЕТЕР СТЕЛЕТ ПОСТЕЛЬ
Под окошком моим ветер стелет постель
На замёрзшие тёмные лужи.
Где-то, чьи-то следы заметает метель
И мороз над равнинами кружит.
Я тебе не скажу ничего – ничего,
Что в душе моей спрятано думой,
Я тебе не скажу почему – отчего,
Я сегодня немного угрюмый.
Ты сейчас от меня далека – далека,
Но тебе не скажу я, а скрою,
Что на сердце моё набегает тоска
От недавней разлуки с тобою.
То, что было у нас, что любовью звалось
И прошло испытанье разлукой,
Только – только с тобой мы разъехались врозь
Обернулось душевною мукой.
На столе у меня дорогое лицо
Улыбается мне на портрете.
Я тебе напишу – напишу письмецо
Только не про страдания эти.
* * *
Одним желанием гонимый,
Как утлый чёлн, издалека
Спешу я к свету маяка
И проплываю мимо, мимо…
Туда ль зовёт меня стремленье
И цель меня тревожит та ль,
И в тот ли край, и в ту ли даль
Указывает провиденье?
И ту ли я дорогу строю,
Благими мыслями мощу
И возвести её хочу,
Как скромный памятник герою;
Где в потаённом мире малом,
Как светоч моего мирка,
Недостижимая пока,
Моим ты станешь идеалом.
* * *
И вопреки судьбе тревожной,
Способной веру загубить,
Забыть вас было невозможно
И невозможно разлюбить.
Того, чем барды, как провидцы,
Мир чаровали столько лет
У вас: ни поступи царицы,
Ни обаянья феи нет.
Есть что-то, что неотделимо
От наших будничных забот,
Что к вам негаданно, незримо
И необдуманно влечёт:
Покой домашнего уюта
Без лишних слов, без суеты,
Без прихоти сиюминутной –
Вот мера вашей красоты.
И здесь-то вы неотразима,
Как жизни вечная среда,
Волхвуете, всегда любима
И обаятельна всегда.
* * *
Нас наше чувство не сроднило –
Не тот характер или стать.
Любовь и ревность поостыла,
Так для чего же клеветать?
Бывает всякое… Порою,
Себя неверно оценив,
Та станет гордою и злою,
А тот – надменен и спесив.
Но, повращавшись безуспешно,
Среди таких же, как и ты,
Ты снова с горем безутешным
Придёшь к ногам своей мечты;
Мечты, недавно чувством милым
Нас звавшей в призрачную даль,
Мечты, что нас с тобой роднила,
И как её нам станет жаль.
Но клевета, восстав порогом,
Прервёт для нас наш общий след…
Давай друг другу скажем: с Богом!
Не клевещи, не надо, нет!
* * *
Не для меня твой взгляд лукавый
Звездой язвительной сиял,
Ни мне, желанною отравой
Горячий ум воспламенял.
Не для меня нектаром жажды
Ты продолжала яд струить,
Желая страсть зажечь однажды
И тотчас обо мне забыть.
Ни я, рассудка не теряя,
С успокоительной мольбой,
Слова надежды повторяя,
Не устремлялся за тобой.
Ни мне дарила ты подспудно,
Касаясь прихотью своей,
И опыт жизни многотрудной,
И холод избранных страстей.
То был юнец ещё не зрелый.
Не опытен, не искушён,
В делах сердечных неумелый,
"Клевал" на эти штучки он.
* * *
Под звуки сладостного пенья,
Не терпящего суеты,
Освобождая из забвенья
Вольнолюбивые мечты,
Служитель музы захудалой
Судьбу нелёгкую влачу
И с головой от дум усталой,
Я рифмы свежие ищу
В пространстве вытоптанном, голом,
Где тесно гениям давно,
Где мною многое дано
Деепричастиям, глаголам
И, пребывающей в тоске,
Другой словесной мелюзге.
Забвенью преданная муза,
Оставленная не в чести,
Готова тяжкий крест нести
Неадекватного союза
Со всеми, кто какой ни есть,
А чтобы досыта поесть,
Презрев достоинство и честь,
С любой другой двуногой тварью,
Не отвергая между тем,
Пельмени лепящую Дарью,
Давно доступную ни всем.
Неплохо бы с красоткой русской
С тяжёлой русою косой,
С буграми мышц под юбкой узкой
Да в сарафане, да босой
Промчаться утренней росой
По сладко дремлющей дубраве,
Неплохо бы её обнять,
Неплохо бы… Но я не в праве
На это всё претендовать.
Я музу милую мою,
Старушку гордую и злую
Повсюду первой узнаю,
К любому юноше ревную,
Не покидать меня молю,
Её сердечную люблю
И по одной, по ней тоскую.
* * *
Не лови меня омутом глаз;
Ты для робкой любви перезрела,
И любовь зажигая не раз,
До конца в этом чувстве сгорела.
Искушенье угаром прошло,
Отрезвленье ещё не настало.
В теле есть ещё жизнь и тепло,
Но души, к сожалению, мало.
Поле вытоптано до черна
Снисходительностью нелюбезной,
И бросай, не бросай семена
Ничего не взойдёт – бесполезно.
А любовь – нашей жизни зерно,
Ей дающая всходы частица.
Если кто-то сумел утопиться,
То и выплыть кому-то дано.
* * *
Желанию не прекословь,
Не презирай телесной неги.
Реальна только та любовь,
Которая даёт побеги.
Сверяясь с временем не раз,
Эпох пересевая золу,
Природа заложила в нас
Влечение к другому полу
Затем, чтоб жизни торжество
В них ни на миг не прерывалось;
И жизнь, истлев, как божество,
Из пепла снова возрождалась.
И, если осени пора
Повеет сумерек дремотой,
И то, чем жили мы вчера,
Отшелушится позолотой;
То и тогда себе не лги,
Не уповай в тоске на старость
И для супруга сбереги
Всё то тепло, что в нас осталось.
* * *
Увядай, кудрявая рябина,
Задушевных песен идеал,
Я недавно с горькою осиной
Жизнь свою беспутную связал.
Я спешу в задумчивые рощи,
Я ломлюсь в овраг через кусты,
Где нахальный ветерок полощет
На ветвях дрожащие листы.
Я ей лгу с ухмылкою лукавой,
Я ей околесицу несу,
Я ей говорю, что я в дубраву
На руках её перенесу.
А она речам моим внимает
И в мои объятия спешит,
На глазах в любовных грёзах тает
И листами горькими дрожит.
* * *
Я вновь остановлюсь у тополя родного,
У вашего окна всё тот же скромный вид.
Неужто никогда не встретимся мы снова
И сердце никогда у вас не защемит?
Связующая нить не может оборваться…
Не скрипнет второпях знакомое окно.
Мы можем не любить, мы можем не встречаться,
Но вовсе позабыть друг друга не дано.
Бросаться не хочу высокими словами:
Я всюду вас искал, надеждой встреч томим,
Я вас боготворил, я просто бредил вами,
Я кротко вас любил, но вы ушли с другим,
Чтоб жажду утолить в объятьях жаркой плоти.
Я вам не буду мстить, здесь неуместна месть.
Пусть время охладит ваш пыл и вы поймёте,
Что ценности совсем иные в мире есть.
Их нелегко понять, когда вы не любили.
Тоской не возместить утраченных потерь.
Я вас ещё люблю, такой, какой вы были,
Но вовсе не такой, как стали вы теперь.
* * *
Для упований нет причины –
Не всё осенняя пора.
На вас глядят ещё мужчины,
И обожает детвора.
И не пора тоски печальной
Всерьёз подумать иногда
О близких днях дороги дальней
Нас уводящей в никуда.
Минувшее очарованье
Под гомон лет не отцвело,
И мудростью - не увяданьем
У глаз морщинками легло.
У ваших губ всё та же нежность
И те же милые черты,
А полнота, как неизбежность,
Вам добавляет красоты.
И вновь сказать своё признанье
Хочу я вам наедине.
И нечестивое желанье
Вновь пробуждается во мне.
* * *
Твой нежный взгляд и звуки речи,
И дивный голос соловья,
И наши пламенные встречи
У потаённого ручья,
И тайный домысел желанья,
И неприятие тоски
Мне не заменят обаянья
И теплоты твоей руки.
Она скора, как наша ссора,
Как наш ревнивый непокой,
И как надежда и опора
Повсюду следует за мной.
* * *
Смотрю на вас сквозь пыль экрана
И километры пустоты
И видеть мне довольно странно
Такие милые черты.
Природный гений несомненно,
Что в кладовых своих припас,
И было слишком совершенно,
Для вас оставил про запас.
И, воплотив без всяких правил,
Что не хотел другим отдать,
Нас у экранов ждать заставил,
Заставил нас по вас страдать.
* * *
Мне счастье в любви нагадала цыганка,
Но счастье ко мне повернулось изнанкой.
Я страстно любил, но любви моей страстной
Хватило, чтоб жизнь мою сделать несчастной.
Я встретился с нею предзимнею стужей
Продрогшей, побитой, ушедшей от мужа.
Я всё позабыл и простил ей, что было
И только любви она мне не простила.
Она в сумасбродстве покоя не знала,
Во всём и повсюду меня ревновала:
К почтенной старушке, к замужней, к девице
И даже к колхозной гнедой кобылице.
От этих упрёков мне было досадно,
Я был недоволен своей ненаглядной
И стал ей желать, хоть душа не хотела:
«Скорее бы ты, сатана, околела».
* * *
Я свой взгляд оторвать не могу
От счастливой улыбки твоей,
От твоих, как на белом снегу,
Разметавшихся за ночь кудрей.
По подушке головку склоня,
Полукружьем бровей шевелишь
И, кого-то к себе подманя,
Ты в свой сон погрузиться велишь.
Приближаясь неслышным шажком,
Чтоб улыбку твою не спугнуть,
Я хочу, хоть единым глазком
В полный счастья твой сон заглянуть.
Я хочу, не спугнув твой покой,
Не тревожа счастливого сна
Подсмотреть: кто счастливец такой,
Кем душа твоя нынче полна.
Я ЖДУ ТЕБЯ
I
Я жду тебя на пир желаний,
Где вкусность не припасена,
Где не хранят бутылок грани
Прозрачность терпкого вина,
Где повар не являл искусства
Своих изысканных затей,
Где наслажденья только чувства
Да упоение страстей,
Которые нам жизнь дала,
Наполнив жадностью тела.
II
Здесь всё прекрасно: труд и праздность,
Здесь знаменит партнёр любой;
А красота и безобразность
Почти равны между собой;
Желанья пламенем богаты,
И неги жадные творцы
Не чтят высокие палаты,
Не ценят роскошь и дворцы:
Любой чертог без лишних глаз –
Приют божественный для нас.
III
Приди, узнай, как ты желанна,
Как жду, волнение храня,
Как дорога и долгожданна,
Как ты бесценна для меня;
Как ум дурманит бархат кожи
И грудь волшебная твоя,
И чувственной телесной дрожи
Одушевлённая струя -
Источник нежности земной,
Приди ко мне, побудь со мной.
IV
Сольёмся пылкими губами,
Когда и где нам всё равно;
В любое время вместе с нами
Страстей пьянящее вино:
Зимой безвременье творящей,
В благословенный летний зной,
В осенний день плодоносящий
И возрождающей весной,
Когда вся сущность до зерна
Восторгом жизненным пьяна.
V
Сойдёмся в жадности безумной
В шатре, которым дарит лес,
В яранге ли, под кровлей ч'умной,
Под чистым пологом небес;
В пустыне, солнцем ослеплённой,
В кибитке пыльной кочевой,
В степной глуши уединённой,
Под сонмом звёзд над головой –
Полуразрушенный сарай
И тот для нас блаженный рай.
VI
Здесь больше места нет сомненью,
Здесь перед Богом все равны!
Забудем кто мы по рожденью,
Чьи дочери и чьи сыны;
Какого племени и роду
И хоть на несколько минут,
Давайте обретём свободу
От всех условностей и пут!
В любом краю любой страны
М.ы все для счастья рождены!
VII
Сплетёмся жаркими телами
В объятьях страсти роковой,
И да померкнет мир над нами
Такой враждебный и немой!
И радость жизни как страданье,
И закипающую кровь
В неудержимое стенанье,
Преобразив, исторгнем вновь!
Пока Всевышний страсть нам дал,
Пускай безумство правит бал!
VIII
Пируй, не ведая сомнений,
Пока в здоровом теле жив
Осколок чувств, угар влечений
И экстатический порыв!
Оставив бремя треволнений,
До бессознания дойдя,
Рождённое для наслаждений
Забав и радостей дитя.
Предай забвенью тяжкий грех,
Птенец, рождённый для утех!
IX
Но чувствам миг судьбы вверяя,
Благоразумней вдвое будь
И, нить рассудка не теряя,
О дне грядущем не забудь!
Чтоб не навлечь чреду страданий,
Чтоб не носить во чреве зла,
Чтоб боль змеёй воспоминаний
В груди стеснённой не жила,
Стремись о прошлом не жалеть,
Смотри вперёд и думай впредь!
* * *
Я припаду неосторожно
К груди высокой и роскошной
Большой и мягкой, словно пух,
И кровь, глумяся надо мною,
Широкой шумною волною
Нахлынет и захватит дух.
Не в первый раз, а как впервые
Слова надежды, как святые,
Я одурманенный шепчу,
И если, вдруг, непроизвольно
Тебя я приласкаю больно,
Прости, я всю тебя хочу.
ГОРДАЯ ЖЕНЩИНА
Кто из мужчин, бывавших рядом,
И опалённых нежным взглядом
Милее лести и похвал,
К тебе бы страсти не питал?
Надменным взглядом пламенея,
Ты оставляешь жертвам сны.
Какие цепи Гименея
Тебе, коварная, даны?
Как демон вечной красоты,
Как дух небесного признанья,
Ты создана рождать желанья
И похотливые мечты.
Напрасно юноши тебя,
Когда гурьбой сопровождают,
Нахальным взглядом раздевают,
Надежды робкие губя.
Ты неприступна, как скала,
Под бурным взглядом их велений
И только преклонишь колени
Под взглядом горного орла.
* * *
Подруги юности беспечной,
Что, уходя в небытие,
Вы оставляете на вечной
Её разбитой колее?
Вы, как бесславие и славу,
Сквозь поколенье пронесли
Природой данное вам право:
Творить бессмертие Земли;
В тени невзгод не унывали
И то, что было вам дано,
Вы, реализовав, сковали
Ещё одно её звено.
Пускай оно не слишком крепко,
И в нём нередок недочёт,
Но веренице жизни цепкой
Оно прерваться не даёт.
Да и какие обвиненья
Вам были б преподнесены
В эпоху бурного сомненья
И недоверия страны;
Когда в полухмельном угаре,
Не справившись с наплывом сил,
Его бездарность, пролетарий
Свою историю творил.
Но вы сломать себя не дали.
Стремясь хоть что-то сохранить,
Припрятав деньги, стойко лгали,
Не дав бюджет семьи пропить.
Теперь единственной наградой
За ваши муки матерей,
Вам будут только муки ада
Да отверженье сыновей.
Сегодня, встретясь с верой в Бога,
На тот позор пролившей свет,
Вы с содроганьем и тревогой
Пытаетесь найти ответ.
Пусть вас не мучит осознанье,
Что сыновья не молодцы.
Какое выстроено зданье -
Такие будут в нём жильцы.
* * *
Опешив, на тебя смотрю.
Что это: явь или виденье?
И вновь судьбу благодарю
За это редкое мгновенье.
Стою, овеянный мечтой
И не уверен, что не снится,
Что над твоею красотой
Не властна времени десница.
Разноголосье бурь земных,
Невзгод холодные метели,
Седая пыль миров иных
Тебя коснуться не посмели.
Ты, как и в юности тонка,
Обворожительна и снова
Твоя покоится рука
В тепле под локтем у другого.
Опять строга, и холодна,
И так же взгляд твой безучастен,
И вновь не мной увлечена,
И я по-прежнему несчастен.
РЕБРО АДАМА
Даря её, меня чаруешь
Ты первозданной красотой
И вместе с нею мне даруешь
Запретный плод любви святой.
В ней простота и совершенство,
В ней кровь бродящее вино,
В ней упоение блаженством,
Но сколько ж в ней, о Боже, но!
Создатель, как она красива,
Как лучезарна и мила
И столько ж адского порыва
Она у демона взяла:
Всегда мне хочет сделать больно,
Противоречия полна,
Извечно чем-то недовольна
И не удовлетворена;
Всегда брюзжит, всегда кусает
Словами будто яд змеи,
Её всё чего-то не хватает.
Наверно за грехи мои,
Подозреваю я, Спаситель,
Что никакой не идеал,
А злобный демон-искуситель,
Мне в наказанье, в ней предстал.
Так изгони же ты его!
Пусть будет мне моя супруга
И вместо ангела и друга,
И вместо рая твоего.
* * *
Моё святое прегрешенье,
Моя любовь, моя тоска
С четой кудряшек у виска
И уймой таинств от рожденья.
Люблю тебя, что нету мочи,
Стремлюсь полней тебя понять
И не дождусь, бывало, ночи,
Чтоб, милый друг, тебя обнять.
Не дай нам Бог в бреду сомнений
Себя бесспорной возомнить
И бремя чести уронить
В надежде новых вожделений.
Утешься тем, что ты ценима
В своей семье и всем нужна,
И всеми искренне любима,
Как мать, хозяйка и жена.
* * *
Не отвергай меня, не надо!
Доволен я теперь вполне
Мгновеньем ласкового взгляда,
Подаренным случайно мне.
Без лишней скромности и лени
Я встреч интимных не ищу
И ощутить тепло коленей
Не нужно мне, я не хочу.
Мне хочется немного детства,
Немного прихоти пустой:
В чудесной ауре погреться
И насладиться красотой.
И вы мою поймите муку,
Простите мне мою печаль…
И если только вам не жаль,
Я поцелую вашу руку.
* * *
Мне нравится твоё грехопаденье
В полубеспамятном бреду.
С известной жаждой нетерпенья
Я твоего грехопаденья жду.
Я тороплюсь к тебе с надеждою, что снова
Ты погрузишься в грех земной,
Но почему-то девственно суровой
Ты предстаёшь передо мной;
Как будто не встречаемся мы снова,
Как будто бы я каждый и любой,
Как всё равно, мы шапочно знакомы
И в первый раз встречаемся с тобой.
Проказница, не надобно интриг,
Поверь, я вовсе этого не стою.
Как Маяковский перед Лилей Брик,
Я жалким псом унижусь пред тобою.
* * *
Не нахожусь я под твоей пятою,
Как бы любовью я не дорожил.
Но разве я твоей любви не стою
И милости твоей не заслужил?
И разве только та любовь бесценна,
И та любовь бывает дорога,
Которая перед тобой согбенна,
Как стан тобой пленённого врага?
Ты, дорожа свободой без сомненья,
Желаешь быть свободной, как и я,
Но от меня всегда повиновенья
Ты требуешь, надежды не тая.
Любовь свободна, но её судьба
В любимом видеть верного раба.
* * *
Она, спеша, переоделась,
Закончив сонм домашних дел,
И стала ждать. Ей так хотелось,
Чтоб он её сейчас раздел.
Он был из тех, её любимый,
Кого она давно ждала,
Чей образ, вылепленный зримо,
Интуитивно создала.
В тот раз он был излишне скромен,
Боясь неловкое сказать,
Как принесённый в жертву овен,
С тоской глядел в её глаза.
Сидел напротив – в отдаленье…
Тогда побежали мысли врозь,
И нечестивое сомненье
Ей гнать из сердца привелось.
День догорал полоской света,
Сгущалась сумрачная мгла…
В надежде робкой – быть раздетой,
Она опять его ждала.
И он пришёл большой и жадный,
Привлёк к себе, поцеловал,
Измял костюм её нарядный,
Бельё местами изорвал;
И обнимал, лаская грубо,
До боли сдавливая грудь,
И целовал и в грудь, и в губы,
И не давал передохнуть.
Она какое-то мгновенье
Противилась, но он был смел,
Он смял её сопротивленье,
Измял, измучил и раздел.
Что было после? Помнит скупо.
Когда забрезжил луч зари,
Болела грудь, болели губы
И жгло, и саднило внутри.
Потом… Потом, вздохнув украдкой,
Она подобных бурь ждала,
И никогда той ночи сладкой
Не забывала, не могла.
ЦЫГАНОЧКА
За нами степь раздольная
Цыганская привольная.
Мы на селе кончанские
И пляски нам цыганские
Плясать, как это водится,
Спокон веков приходится.
Цыганской скрипкой жалобной
Нам души рвать не надобно.
Подпой-ка ей, тальяночка,
Иди плясать, цыганочка,
Тряхни кудрями чёрными
И с криками задорными,
Да зазвенев монистами,
Пройдись кругами быстрыми.
А вам, девчата русские,
Мешают юбки узкие?
Иль всё своё желание
Вложили вы в страдание?
Давайте под тальяночку
Спляшите нам цыганочку.
ОПОЗДАЛ
Улыбалась тебе она льстиво не зря
Внешним видом своим: приходи – говоря:
Я тебя буду ждать, я свободна теперь,
У меня для тебя не затворена дверь.
Ты был молод ещё, недостаточно смел,
Этой встречи желал, но идти оробел.
Если – думал – любовь в её сердце живёт,
То потерпит она и, простив, подождёт.
Поругал себя сам, пожалев, оправдал,
И потом пожалел, что идти не желал.
Ты напрасно не шёл, а она не ждала
И другого себе, посмелее нашла.
И когда ты решил, что являться пора,
Оказалось: идти надо было вчера.
Под окно ты пришёл, свет на кухне горит
И в объятьях она у другого лежит.
* * *
Перед созданием твоим
Природа мудрствовала долго,
Сверяя помыслы свои
С ещё незамутнённой Волгой,
С тростинкой около ручья,
С труднодоступною скалою,
С весенней песней соловья,
С берёзкой, росшей под горою;
И всё, что в арсенале было
И чем сама была горда,
Она в тебе соединила
Безропотно и навсегда:
Луны полночную лампаду,
Бегущую по водопаду
Сияньем призрачных лучей,
Вкрапила в хитрый блеск очей,
Оправу томных глаз – ресницы,
Интимной кротости залог,
Взметнула крыльями орлицы;
А цвет зари и блеск зарницы
Объединила в пламень щёк;
В осенний праздник у берёзы
Остригла золотые косы,
Тростинку превратила в стан.
Сумбурных мыслей океан
Нашёл приют в головке милой;
В лесу из омута, со дна
Воскресла глаз голубизна,
А слабость обратилась силой.
Как ранним утром сквозь туманы
И при луне в степи ночной
Встают далёкие курганы,
Взметнула грудь живой волной.
Свои прекрасные мгновенья,
Без ропота и сожаленья,
Как красоту земли родной,
Все отдала тебе одной;
И ты противиться не стала,
Без ложной скромности взяла,
Гордясь, на подиум взошла
И мышцей бёдер завиляла.
Но всех щедрот её ума
Тебе всегда казалось мало,
И ты с младенчества сама
Преображать свой образ стала:
Наказам мудрым вопреки
Тугие косы обкромсала
И взобралась на каблуки,
С благословения подружки
Перещипала брови в дужки
И, далее, впадая в раж,
И наполняя губы зноем,
Ты наложила макияж
Немыслимо обильным слоем;
Чтоб восторгались бюстом люди
Прооперировала груди,
Напудрилась, подзавилась
И в новый сервис подалась.
Идя дорогою прогресса,
Век заменял пластмассой сталь,
Чтоб уберечь тебя от стресса,
Вложил во внутрь тебя спираль,
Чем до известного предела
Смягчил опасность ремесла.
Ты боязливой не была,
А тут и вовсе осмелела:
Одежды лёгкие свои,
Как бремя летнее Земли,
На землю, сбросив листопадом,
Купюрный шелест возлюбя,
И, превзойдя саму себя,
Пошла вилять не только задом.
* * *
Ты так пленительна собой.
Рождая смутные желанья,
С сердечным страхом замиранья
Трепещет всё перед тобой,
Как перед ветреной судьбой
Иль перед тайной мирозданья:
И «Спид – инфо», и сам «Плейбой».
Но прозаичен твой финал:
Пределов подлости не зная,
Коварный доллар, мразь земная,
Тебя уводит в людный зал,
Не сетуя, не сострадая,
Бесцеремонно раздевая,
С подножки валит наповал.
* * *
Он прежде так её любил,
Что каждое её движенье
В нём вызывало пробужденье,
Прилив мужских, здоровых сил,
А женское её начало
И губ ласкающая медь
В нём постоянно возрождало
Желанье ею овладеть.
И, между тем, она сначала
Ему не щедро отвечала,
Когда ж ребёнка родила,
То вскоре к выводу пришла,
Что это блажь и ради блажи,
Назло ему, не стоит даже
Себя излишне утруждать,
Ложиться, чтоб потом вставать.
И как он только не пытался
Её в обратном убедить,
Семью стараясь сохранить,
И уговаривал и дрался,
Терпел, терпел и вскоре сдался,
Своей – чужую предпочёл
И от возлюбленной ушёл
К не так красивой и любимой,
Но к не скупой и не ленивой.
* * *
Моя любовь своею благодатью
Твоей души не в силах обаять,
Стихов коленопреклонённой ратью
Тебя я в плен не попытаюсь взять.
Слова, слова их рифмы споро вяжут
В стихи под мелодичный звон струны.
Пускай тебе мой скромный стих расскажет,
Какие мне ночами снятся сны.
К чему о снах, когда твой возраст знает,
Какая старым снится чепуха?
Пусть лучше слух привычно услаждает
Весёлая гармония стиха.
А между прочим, если одиноко,
Пускай нескромно, но хотел бы я,
Прильнув на миг к груди твоей высокой
Уснуть, забыв о смысле бытия.
ЖЕЛАННАЯ
Я вас любил без состраданья.
В уединённой тишине
Мои нескромные желанья
Вы удовлетворяли мне.
Что вас на это побудило?
Вам неизменно лучше знать.
Скорей всего желанной милой
Вас перестали называть.
А я вас звал. Вам было странно,
Вас выдавал румянец щёк,
Что для кого-то вы желанна,
Любима кем-то вы ещё.
Но всё окончилось нежданно.
Любовь несчастную кляня,
Вы перестали быть желанной,
Быть несравненной для меня.
Мгновенья честного признанья,
Я вас боюсь, как пустоты.
Вы притупляете желанья
И ранней юности мечты.
ПЕВЦАМ СЕКСА
Не обижайтесь, в самом деле
Я к вашим радостям не строг;
Но мир, увиденный в постели,
Довольно узок и убог.
Мне мир хотелось видеть шире…
По разуменью моему
Я в нём увидел то, что в мире
Способно видеть лишь уму.
И я увидел в там любовь
Совсем на вашу не похожей,
Не ту, что будоражит кровь
И тянет с женщиной на ложе.
Её на людях не видать;
Она всегда стоит в сторонке,
Но заставляет мужа ждать
С войны и после похоронки;
Она и жизнь отдаст за друга,
Не пожелавши ничего,
И заболевшего супруга
В беде не бросит одного;
Не закружит в хмельном угаре,
Теряя счёт ночей и дней,
И, как кукушка, не подарит
Детдому собственных детей;
Она… Ваш слух не утомляя,
Я вам хочу напомнить вновь:
Она великая, святая
Моя прекрасная любовь.
А что же прелесть гениталий,
Постельных радостей дурман?
Спасибо, что вы подсказали,
Что мы потомки обезьян.
* * *
Хотел я или не хотел,
Но, обокрав себя, обидел;
Я глаз её недосмотрел
И красоты в них не увидел.
Их ночь волшебная была
Мне совершенно незаметной
И, не замеченной, прошла,
Одевшись дымкой предрассветной.
Я грудь и губы жадно пил,
Воспламеняя до страданий,
Любви отраву в сердце лил,
Чтоб пробудить огонь желаний.
И взгляд её тогда был странен,
В неведомое углублён
И страстью неги отуманен,
И безразличьем притуплён.
Пришла пора: угар смятений
Сменился холодом седин,
Нарисовав на веках тени
Глубокой сеткою морщин.
Теперь, как в запустелом храме,
В них неуютно и светло,
Они блестят, как в старой раме
Мерцает пыльное стекло.
* * *
Влекомый жаждой сладострастья
Уместной вроде бы вполне,
Я ждал, как женское участье
Проявит кто-нибудь ко мне.
И ты, как будто ненароком,
Комфорт душевный сохраня,
Неведомо каким-то боком
Пригрелась около меня.
И мне спокойно и уютно
Теперь в сообществе таком:
С тобой в безлюдном месте людно,
При скуке весело вдвоём.
И время, нехотя ступая,
Идёт-бредёт само собой,
И жизнь на радости скупая
Теперь не кажется такой.
*. * *
О, этот взгляд неотразимый,
Земных исполненный страстей,
Как луч звезды, скользнувший мимо
Желаний юности моей.
Как много он принёс страданий,
Как много горестей принёс,
Сомнений, разочарований,
Пустых надежд и горьких слёз.
Я задыхался от волненья,
Надеждой вспыхивал и гас,
В душе, лелея нетерпенье
Поймать его ещё хоть раз.
Но тщетна юноши земного
Благословенная мечта:
Его прибежище тревога,
Его надежда – пустота!
Не увлекай коварным взглядом,
Надежду в сердце не вселяй
И жизнь других любовным ядом
Ты без нужды не отравляй.
ПОДРАЖАНИЕ КЛАССИКУ
Не радует меня ни томное волненье,
Ни игры тайные в тиши уединенья,
Ни пылкие, как юная мечта,
Укусы женщины в порыве бурной страсти –
От них услады нет, от них одно несчастье,
Одна безнравственность и суета.
Милее всех других супружница моя,
И ласками её вполне утешен я.
В любых желаниях со мною не едина,
На притязания мои в ответ
Она заявит мне решительное нет
И только бросит зад (на, подавись, скотина)
И чувствуя, как я стараюсь и молчу,
Миг содрогания ничем не приближает,
Лишь сонным голосом, зевая, вопрошает:
Ну, скоро ты? Я спать хочу.
* * *
С брезгливостью нахмурив бровь
Я всё о нравственности пекся,
Как пел девчонкам про любовь,
Которые погрязли в сексе;
Спокойствием не дорожив,
Тревожа нервы рифмой новой,
Весь блеск поэзии вложив
В стихи с гармониею слово
Я заливался соловьём,
Стучался дятлом прямо в души
Искал сравнение в былом…
Они же затыкали уши.
Они и ухом не ведут
(Их не пронять) не то, что бровью
И пуще прежнего дают,
Зовя банальный секс любовью.
Архивы роя прошлых лет,
Иная, может, скажет только:
Чудаковатый был поэт,
Ну, сукин сын же этот Колька.
Я, ЖЕНЩИНА
Я, женщина и ей хочу остаться
Ни Бога, ни природу не кляня,
Хочу, чтобы мужчины добиваться,
Любить, желать хотели бы меня.
О счастье матери, я им полна доныне,
Уже и внуки у меня растут,
Я как частица будущего в сыне
Продлю мгновенье радостных минут.
Хочу я быть любимой и понятной,
Не опускать от горя головы,
И быть такой красивой и опрятной,
Какой меня хотите видеть вы.
Я не желаю жизни недостойной,
Я презираю варварство и лень,
Хочу я видеть сытый и спокойный
Моей страны грядущий новый день.
И вы, мужчины, будьте же достойны
Надежд на счастье женщины своей.
Забудьте распри, прекратите войны
И не губите наших сыновей.
ГРЕХОВОДНИЦА
Домой вернулась греховодница,
Таясь, с рассветом подошла,
Взялась за дело и торопится –
Боится спросят: "где была"?
А мысль: "вот мама оборотится" –
Никак уйти не хочет прочь
И скажет: "где ещё, негодница,
Ты пропадала в эту ночь"?
Снуёт послушною девчонкою,
Боясь суровый взгляд поймать,
Тихонько шмыгает сторонкою
И смотрит искоса на мать.
А мать из опыта бывалого
На дочку глаз не подняла:
"Я посмотрю, какого малого
Ты по душе себе нашла".
ИСПОВЕДЬ
Не спрашивай: "что в сердце я таила
И почему забыть я не могла"? -
Какая-то неведомая сила
Мою любовь всечасно берегла.
Она жила во мне великой данью,
Как наша память о прошедшем дне
И подвигала душу к испытанью,
И воскрешала гордое во мне.
Я верила: развеются тревоги,
Жестокость ненавистная пройдёт,
И в месте с нею этот мир убогий
В небытие безвременья сойдёт.
Вот почему, забыв о личной доле,
Стараясь скромно, неприметно жить,
Я не давала слабости позволит
Твою любовь заставить позабыть.
ТОСКА
Лепестки черёмуха роняла,
Тихо ветер шелестел лозой.
Ты на службу друга провожала
И глаза туманились слезой.
Он писал сначала регулярно,
Жил мечтой о доме и скучал,
Через год прервался как-то странно,
А потом и вовсе замолчал.
Ты на танцах скучная стояла
Одиноко в клубе у угла,
Всё со службы писем ожидала
И надеждой прежнею жила.
Писем нет, а дума сердце гложет,
Ожидать уж больше нету сил.
Он на службе очень занят, может,
Иль другую, может, полюбил?
Где он там и чем он только занят?..
Шелестит у берега лоза,
И опять глаза твои туманит
От разлуки горькая слеза.
БЕСПОКОЙНОЕ СЕРДЦЕ
Зачем же так бьёшься тревожно
Ты, сердце, и дума так давит,
Когда ничего невозможно
Уже изменить и исправить?
Давно бы пора мне очнуться,
Пора в неизбежность поверить.
Я сам пожелал обмануться
И вот нахожусь при потере.
Так что же ты бьёшься тревожно
С надрывом, моё ретивое,
Простившись с надеждою ложной,
Отбросив сомненье пустое?
ПРОЛЕТЕЛО ВРЕМЯ
Пролетела пора ненаглядная,
Незакатное лето прошло.
Износилась рубашка нарядная,
Белым снегом виски замело.
Где ты юность моя отдалённая,
Время детских доверчивых грёз?
Подразбилась дорожка зелёная
Под напором тяжёлых колёс
Где бывало бродил я с милашкою,
Проклинал, наступавший рассвет,
Где полянки кудрявились кашкою,
Ничего уже прежнего нет.
Только мысль, как разлука, тревожная,
Только ширь, как покой, далека,
Только пыль под ногами дорожная
И тоска, вековая тоска!
ВЕСЕННЕЕ НАСТРОЕНИЕ
Солнце ярче, небо выше,
Даль заречная ясна,
Тает снег, чернеют крыши,
Приближается весна.
Я б, наверное, забылся,
Захмелев, как от вина,
И как юноша влюбился,
Да мешает седина.
Груз раздумий и волнений,
Груз сомнений и забот,
Надвигаясь, словно тени,
Быть мальчишкой не даёт.
Ну, а вдруг она ответит?
У любви известна цель.
Я боюсь, что мне не «светит»
С ней совместная постель.
Полежишь изрядно рядом…
Тут хоть сам, да хоть сама,
Тут хоть передом, хоть задом,
Только дела-то нема.
Что ж в таком порыве скором,
Не подумайте, не лгу,
Седину покрыть позором?
Извините, не могу!
Ну, а так! Я вновь забылся
И опять надеждой льщусь.
Я б как юноша влюбился!
А постель? И я боюсь!
ТВОИ ВОЛОСЫ
Твои волосы пахнут росой
И ромашковым белым огнём
Ранним утром под острой косой
Павшим ниц на лугу золотом.
Как хочу я опять и опять,
Ниспадавшие к ямочкам щёк,
Твои пряди на пальцы вязать,
Ощущая серебряный шёлк.
Иль прижавшись к головке щекой,
Перестав о былом тосковать,
Ощутить тот обычный покой,
Что когда-то давала мне мать:
И умчаться счастливой мечтой
На поля в золотое жнивьё,
Где блуждало в мечте золотой
Босоногое детство моё.
В ЗАСТЕНКЕ
Я узник чести. Всё бесполезно.
В двери дубовой засов железный
И дверь темницы на замке.
В руке твой локон перебираю,
Когда б ты знала, как я страдаю
Один в покинутом мирке.
В темнице мрачно, темно и сыро
И только виден кусочек мира
Через окно на чердаке.
Сюда посажен я был бесчестно.
Никто не скажет и неизвестно
Предел ли будет моей тоске.
Елизавета, любовь моя,
Как мне приехать в твои края?
Хочу я чувством не обмануться,
Хочу я в прошлое вернуться
И прикоснуться к твоей руке.
ПОКЛОННИК
Приди ко мне, желанная,
Приди ко мне, любимая.
Кровоточащей раною
Болит душа ранимая.
Люблю тебя желанную,
Твой образ неизведанный
Своей любовью странною
Я, твой поклонник преданный.
Как много мыслей выспренних
Тебе ещё не сказано
И настроений искренних
С надеждой не показано.
Душа болит и просится
К тебе, моё страдание,
Ты знала б, как ей хочется
Излить своё желание.
ЗАБЛУДИВШАЯСЯ
Я не боготворил, я вас богоподобил,
Я встречи ждал молясь неведомо кому,
Но в вашем торжестве, как в непокорной злобе,
Не зрел ответ ни мне, ни сердцу моему.
Вы думали, что мир торжественен и ярок,
Вас бурно увлекли театр и ресторан,
А что я мог тогда преподнести в подарок
Дороже и нежней моих сердечных ран.
Утратив связь границ реальности и меры,
Поверив в красоту, воспетую молвой,
Без чести, без любви, без совести, без веры
Вы бросились в ту жизнь, как в омут головой.
Но вот увяли вы, и подошла расплата.
Минувшее легло, как пропасть, позади,
Распродана любовь, душа, как плоть, распята,
От нелюбимых губ давно тошнит в груди.
Вы этого конца никак не ожидали,
Покорная всегда желанью своему.
Но именно его вы жадно приближали,
Стремились всей душой вы именно к нему.
НЕВЕРНАЯ
Красивая до невозможности,
Блудливая, как майский кот,
Опять идёшь, предвидя сложности,
Домой, где муж ревниво ждёт.
Несёшь телесный пыл, растраченный
В похмельно – свадебном жару,
Измятый торс, шелками схваченный,
И согрешившую дыру.
Привычная к соблазну грешному,
Ты отдаёшься не любя;
А каково ему сердечному
Ласкать измятую тебя;
Залапанную и немытую,
Несущую нахальный взгляд,
И кем-то с жадностью испитую
Немного времени назад.
НАСТУПИВШАЯ ТИШИНА
Тишина над речкой волны расплескала,
Свет луны, как свечка, теплится устало.
Вдалеке, у клуба гомон молодёжи
Не даёт забыться, сердце мне тревожит.
Заросла дорожка сорной лебедою
Там, где у окошка я бродил с тобою.
За окошком тени по стене мелькают,
В пестроте видений думы воскрешают:
Как меня на службу с плачем провожала,
Как клялась дождаться и слезу роняла.
Но недолго длилась девичья тревога:
Потужила с месяц, пождала немного,
А потом у речки, где сходились межи
Все твои заботы мой дружок утешил.
И теперь под вечер мимо ваших окон
Я хожу забытый, хмурясь одиноко.
ЖЕЛАНИЕ
Где взять такие расстояния,
Где отыскать такой простор,
Чтоб вопреки любым желаниям
Их не охватывал бы взор;
Чтоб мыслью, в вечность проникающей,
Нельзя их было облететь,
И эту даль душой страдающей,
Идя к тебе, преодолеть.
Волненьем искренним и радостным
Надеясь, жаждая, скорбя,
Всё превозмочь и чувством сладостным
Желать тебя, одну тебя.
И в исполнение желания
Простор надеждою пронзить
И на вершине Мироздания
Любовь и Верность водрузить.
МОЯ ТАИНСТВЕННАЯ
Неразгаданная, таинственная,
Вечно гордую тайну храня,
Что взгрустнула, моя единственная,
Опечаленная ты моя?
Или чем-то опять озадачена,
Иль придумала что-то опять.
Почему твоя радость утрачена,
Почему ты не хочешь сказать?
Разве ты на придумки коварные
Растранжирила силу свою,
И одни только мысли бездарные
Нынче лезут в головку твою?
Брось заботушку неблагодарную,
Брось мне косточки перемывать,
И возьмись за работу ударную
И весёлою станешь опять.
ГАРМОШКА
Гармошка о ком-то вздохнула за речкой
И свой разговор про любовь повела,
И девушка тут же спорхнула с крылечка
И быстрой походкой за речку пошла.
Она подготовилась, переоделась,
Закончила рано по дому дела.
Ей так гармонисту сказать не терпелось,
Как долго она этой встречи ждала.
Сказать, как она этих встреч ожидает
И ждёт, не дождётся, как вечер придёт
Как слёзы в подушку ночами роняет,
Как радостно сердце при встрече поёт;
Как тянутся долго минуты годами,
Как ей тяжело этих встреч ожидать
И счастье какое за милым глазами
Укромно откуда-нибудь наблюдать.
Но встретится только с любимым глазами,
Становится трудно рассказывать ей…
"Хоть ты бы, гармошка, своими басами
Ему о любви рассказала моей".
НЕ СПЕШИ, ДОРОГОЙ
Мы с тобой друг о друге тоскуем,
Но желанно в глаза не гляди,
Не спеши, дорогой, с поцелуем,
Хоть немного за мной походи.
Зря меня нетерпением мучишь
Томный взгляд от других отстраня,
Я боюсь: что желаешь получишь
И уйдёшь, позабыв про меня.
Проверяется чувство страданьем,
От души уносящим покой,
Месяцами разлук, ожиданьем
И сжигающей сердце тоской.
Минет холод. Весенней порою,
На опушке встречая зарю,
Я тебе своё сердце открою
И любовью своей одарю.
БЕСПЕЧМАЯ МОЛОДОСТЬ.
Молодость беспечная
Даром не прошла,
Сторона заречная
Болью пролегла.
Вроде и не спорили,
И не ждал я бед,
Чуточку повздорили –
И любимой нет.
Если сердцу н'е мило
Счастьем не зови.
Только видно не было
У неё любви.
То, что часто кажется
Прожито уже,
Через время скажется
Горечью в душе.
Время лечит медленно,
Что нельзя забыть.
Если было велено,
Так тому и быть.
ВЛЮБЛЁННЫЙ ПОЭТ
Надежды рифмой излагающий,
Не признаваемый поэт,
Большую страсть к тебе питающий.
Могу дарить тебе сонет.
Храню я думу потаённую,
Хоть миллион раз повторю:
Люблю, но розу миллионную,
Единственную подарю.
Одни кропают без умения,
Другие пишут на авось,
Не потому ли уважение
К поэзии перевелось?
Крутым безденежьем измученный,
Страдалец больше, чем поэт
Несу старательно заученный
Тебе даруемый сонет.
НЕУДОВЛЕТВОРЁННАЯ
Всегда неудовлетворённая,
Всегда «прокисшая» такая.
Смотрю я и тоска зелёная
Меня в унылость увлекает.
Давал тебе я и соскучиться,
Чтоб жизнь была тоской чревата,
Я думал у тебя получиться,
Но никакого результата.
Ты проявила бы умение,
А то глядишь такою букой.
Вознагради моё стремление
Порвать с унынием и скукой.
С тобой ни выпить, ни потешиться.
Что сделать, чтоб ты не скучала?
А то с тобой хоть в пору вешаться
Иль расходиться для начала.
НЕ ТОРОПИСЬ
Что ходишь ты за мной угрюмая,
Какой тоской удручена,
Какой ещё несносной думою
Головка юная полна.
Ты не моё очарование,
Твои глаза уж так строги,
И потерпи свое страдание
Котму-нибудь побереги;
Оставь плохое настроение,
Тоску несносную оставь
И побороть своё волнение,
И позабыть меня заставь;
А то безвременно растратишься,
Бросаясь страстью дорогой
И, охладев под старость, хватишься,
А муж ушёл уже к другой.
Дыши свободней и размеренней,
Одной надеждой не живи,
Ищи свой путь и будь уверенней
В счастливом выборе любви;
Храни сердечное волнение,
Не для нахлынувших страстей,
Не для подъёма настроения,
А для твоих прекрасных дней.
ПОСМОТРИ НА МЕНЯ
Погляди, милый друг, на меня,
Как я стала теперь хороша,
И как много живого огня
Для тебя сохранила душа.
И как много счастливых надежд,
Погляди, милый друг, погляди,
Сохранилось под шёлком одежд,
В пополневшей за время груди.
И к подружке своей не спеши,
Позабудь навсегда её дверь,
Лучше мне о себе расскажи,
Поделись, чем ты занят теперь.
Я тебя так упорно ждала,
Что не смеешь ты мимо взглянуть,
Пренебречь чем я раньше жила
И надежды мои обмануть.
УШЕДШЕЕ ВРЕМЯ
Зашумело время непогоды –
Наше лето красное прошло,
Подхватило молодые годы
И с собою в вечность унесло.
Воскрешая годы лихолетий,
От тоски разламывает грудь,
Оттого, что может быть на свете,
Нам осталось жить всего чуть-чуть.
Милых глаз слеза уже не сушит,
А в лице всё меньше прежних чар
И с годами сердце бьётся глуше,
Но любовь всё так же горяча.
Правда, ей оставлено немного –
И в помине нет тех жарких встреч.
Разве только с большею тревогой
Мы хотим друг друга поберечь.
А иначе с ревностью унылой,
С жизнью дав стремительный расчёт,
В мрачное небытие могила
Нас по одиночке увлечёт.
Я ЖАЖДУ
Я жажду тревоги, я жажду волненья,
Я жажду альковного уединенья,
Я жажду упиться порывом страстей
С любой, потревоженной жаждой моей.
С девицей, делить мою жажду готовой,
С вдовой, заскучавшей по мужу, бедовой,
С весёлой старушкой, решившей начать
Пришедшую молодость с кем-то встречать.
Любая из них в этой жажде прекрасна,
По своему жажда над каждою властна,
Любая из них чем-то вас удивит,
Как неповторимый ни в чём индивид.
Но больше всего мне хотелось бы с кроткой
Седеющей пышной почтенной молодкой
Отдаться порыву, зовимому страсть,
Почувствовав жажды всесильную власть.
ПУТЕВОДНАЯ ЗВЕЗДА
В хмуром небе моём воссиявшая,
Как то раз и уже навсегда
На заре, в годы давние вставшая,
Не заметная с виду звезда.
Боль, надежда моя и страдание,
Неосознанный мысли полёт,
И сегодня меня, как и ранее,
Став звездой путеводной, ведёт.
Годы жизни идут переменчиво,
Но хотел бы я, чтобы всегда
Освещала мой путь, давним вечером
Засиявшая в небе звезда.
Пусть и вам ваша звёздочка встретится,
Повстречавшись в пути где-нибудь,
И лучами призывными светится,
Освещая ваш жизненный путь.
НАД РЕКОЙ ТУМАННОЙ
Над рекой туманной резким криком выпи
Прокричал мне голос: "хоть займи, но выпей".
Прокричал мне голос на вечерней зорьке:
"У тебя, бедняга, вид довольно горький,
И хотя с любимой нелегко расстаться,
Но нельзя же столько долго убиваться.
Ты так долго сохнешь, ты так много тужишь,
Может, хоть немного боль свою заглушишь.
Не гляди на дальний берег сиротливо.
О твоей печали пусть поплачет ива.
Безразлично иве: плакать ли, смеяться,
Всё равно плакучей иве оставаться.
ПОЖАР В МОЁМ СЕРДЦЕ
Загорелся пожар
В юном сердце моём,
Чтоб унять его жар
Я стою под дождём.
Мне б хотелось, чтоб он
Постоянно горел
И однажды зажжён
Вечно душу мне грел.
Мне не надо других,
Я люблю одного
И в мечтаньях своих
Вижу только его.
Он мне дорог один
В нашей жизни земной.
Он мой раб, господин
И товарищ он мой.
Нашей жизни пути
Мне б хотелось навек
Без тревоги пройти,
Мой родной человек.
ПОСТУЧИМ ПО ДЕРЕВУ
Постучим по дереву,
Чтобы никогда
Нас на свой не мерила
На аршин беда,
Чтоб не тешась вволюшку,
Вдоволь не скупясь,
Не терзало горюшко
Произволом нас.
Постучим по дереву,
Чтобы всякий раз
Нам надежда верила
И питала нас
Радостным волнением,
Доброю молвой,
Искренним стремлением
Жизни молодой.
Постучим по дереву,
Чтоб в недобрый час
Уж любовь не первая
Не смущала нас,
Чтоб прошла разлучница
Дальней стороной,
Не заставив мучиться
Нас одной тоской.
ЖДИ МЕНЯ АЛЁНУШКА
Как проснётся солнышко
И сойдёт роса,
Ждёт меня Алёнушка
Русская краса.
Я таю страдание
И с надеждой жду,
Через расстояние
Я к тебе иду.
Блещет светлоокая
Неба синева
И любовь высокая
Всё во мне жива.
Нас связала долюшка
Общею судьбой.
Не тужи, Алёнушка,
Я всегда с тобой.
Как бы жизнь не мерила
Нам с тобой года,
Нас судьба проверила,
Я с тобой всегда.
ВЫ МОЁ СМЯТЕНИЕ
Смятение души я с вами испытал,
Отныне вы моё прекрасное мгновенье.
Я верил и любил, я встречи с вами ждал,
Питал в душе восторг и мучился сомненьем.
Вы были то меня по духу далеки.
Не грезил я от вас желаемым ответом.
Мне было тяжело и думы не легки,
Но были вы всегда зовущим к жизни светом.
Я верой в счастье жил, и счастлив был я тем,
Что мог на вас глядеть и находиться рядом,
Сознание моё ни омрачать ничем
И только иногда обмениваться взглядом.
Я с вами встреч искал, но робостью томим,
Боялся этих встреч, грозящих мне отказом;
Я счастьем веры жил, что вами я любим,
Не смея надоесть вам ни единым разом.
Так будьте же святой надеждой для меня,
И будьте же всем тем, чем ранее вы были,
Даруйте мне любовь, лелея и маня,
С такой же радостью, с какой всегда дарили.
ЖДУ Я ТЕБЯ
Жду я тебя, когда смотрятся звёзды в окно,
Дождь моросит или ветви тревожно стучаться.
Тягостно мне, что теперь, как не жди всё равно
Мне уж тебя никогда, никогда не дождаться.
Просто боюсь я расстаться с последней мечтой,
Мне для того ни желаний, ни сил не хватает.
Как осознать, что за этой последней чертой
В жизни моей пустотой безысходность зияет.
Вот почему я за эту надежду держусь,
Память тех чувств и тревогу тех лет сохраняя,
Думу о том, что тебя я когда-то дождусь,
Я берегу, обречённо тоску прогоняя.
Вот почему я надежду прогнать не могу
И не могу, осознав и осмыслив, усвоить.
Как не жалей, но душевных терзаний пургу
Только могу я надеждой одной успокоить.
ИДЁТ ЛЮБИМАЯ
Жёрдочка над речкой, заскрипев, прогнулась,
Колыхнулась, стёжку заслоняя, рожь,
Веточка нагнулась и воды коснулась –
Это по тропинке ты ко мне идёшь.
Я свою родную издали замечу
По походке быстрой, по волне кудрей,
Поцелую в щёчку и пиджак на плечи,
Чтобы не озябла, я наброшу к ней.
С ней скучать не будешь, только слов не надо,
В горький час разлуки хочется ещё
Бесконечно долго находиться рядом,
Ощущая друга близкое плечо.
А приходит время, время расставаться,
Беспокойно сердце съёжится в груди,
Я опять тревожусь, не могу дождаться:
Что-то ещё будет дальше впереди.
БЕЗНАДЁЖНОСТЬ
В небе луна золотистая светится,
Где-то, вдали, соловей заливается…
В скуке бессонной желание встретиться
Тихим пожаром в груди разливается.
В жизни бесцельной душа одинокая,
Друга утратив, в страдании мается,
От безнадёжности дума жестокая
Жизни опору разрушить старается.
Как твоя доля никчёмная сложится?
Мысли уводишь. Они возвращаются,
Не убывают, а множатся, множатся,
Быстро в лавину тоски разрастаются.
Что ж меня мучает дума сердечная?
Скоро ведь сердце моё исстрадается.
Душу изъела тоска бесконечная,
Видимо жизни конец приближается.
НЕ ПО ХАРАКТЕРУ
Чем полнится сердце, но только тоска не порука,
Не знаю, что будет ночами осенними сниться.
И, право, не надо терять незабвенного друга,
Чтоб вновь оглянуться и в душу свою углубиться.
И вспомнить, как вместе нам весело было,
Нам даже казалось: весна ликовала
Как радостно счастье над нами кружило.
И солнце над нами с улыбкой сияло.
Потом ты решила: в любви тебе радости мало,
Хотела быть главной, но я не хотел унижаться,
Всегда раздражалась и часто капризничать стала,
И вот, наконец-то, настало нам время расстаться.
Теперь это в прошлом, и что же с тобою случилось?
Понять невозможно, что с девочкой прежнею сталось.
И я одинокий, и ты ничего не добилась,
И наша взаимность, не ставшая чувством, распалась.
КОТИК
Играет котёнок под лавкой клубочком
И котику хочется тоже играть.
Зовёт он соседку Кошурку на ночку
В печурку к нему приходить ночевать.
Кошурка ему грубо: "мяв" – отвечает:
"Приду, но не на ночь, а днём на часок".
Что, видно, на их языке означает:
"Пошёл бы ты, знаешь куда, муженёк.
Тебе бы игрушки, а мне незадача:
Котиться и выводок целый кормить,
Беречь от детей, от родителей, пряча,
Чтоб деток моих не смогли утопить.
Ты лучше бы в эту безлунную ночку
Не шастал по крышам и грязь не таскал,
А вместе с котёнком играл бы клубочком
Да где-нибудь, тихо мурлыкая, спал".
НЕ ЖАЛЕЙТЕ О ПОТЕРЕ
О выспренней потере не жалейте!
Любовь потом покажется скучна,
И, потеряв любимую, налейте
Себе стакан хорошего вина.
Не рвите душ надуманной тревогой
И перестаньте долго унывать.
На свете их, хороших женщин, много
И вам судьбы своей не миновать.
Когда ж вас таковая не отринет,
И вы пройдёте множество преград,
Поймёте вдруг, что шли вы не к святыне,
А пробирались в настоящий ад.
Сварливая и жаждущая власти,
И ставшая такой она не вдруг,
Имеет настоящее пристрастье
И властвовать, и гадить всем вокруг.
Всечасно почерпая наслажденье
В желании во всём повелевать,
Она платить вам будет униженьем
И в душу с наслаждением плевать.
НЕ ГОВОРИТЕ НАПРАСНЫХ СЛОВ
Не говорите слов, которые успели
Утратить остроту и силу ярких чувств.
Страдающей души не трогайте без цели,
Когда её предел без вашей неги пуст.
Чужое не ценить страдание позволив,
Намеренно пустых не говорите слов.
Напрасные слова пусть не рождают боли,
Когда их мир души услышать не готов.
Молчание порой красноречивей речи…
Пускай ваш бывший друг додумает за вас
И жаркий поцелуй, и пламенные встречи,
И нежное тепло лучистых ваших глаз.
Не говорите слов, когда и так всё ясно,
Что пропасть пролегла меж вами навсегда,
Что верой надрывать сознание напрасно,
Когда надежда встреч не стоила труда.
Чужое не ценить страдание позволив,
Намеренно пустых не говорите слов.
Напрасные слова пусть не рождают боли,
Когда их мир души услышать не готов.