В качестве иллюстрации: работа американского художника-сюрреалиста Джона Джуда Паленкара (John Jude Palencar).
***
Шёл, как-то путник издалече,
Через дремучий тёмный лес,
С котомкой тощей, через плечи,
Вдруг, будто Бес в неё залез.
Казалось в ней лежали камни,
Скрутила боль его плечо.
А путь держать такой же дальний,
Какой паломник уж прошёл.
Темнело, филины глазели,
Как лампы жёлтых фонарей.
Куда ни глянь, чернели ели,
Гущей игольчатых ветвей.
Увидел путник дуб широкий,
С чернеющим внутри дуплом.
Решил, что вытянет здесь ноги,
Дупло на ночь заменит дом.
Он натаскал листвы побольше,
Взобрался и котомку снял.
И обомлел, сидит, не ропщет
В заплечной сумке мальчуган.
Торчит наружу головёнка
Со спутанной копной волос.
Нет ручек, ножек у ребёнка,
К дну полотняному прирос.
И глаз один совсем не видит,
А во втором немой вопрос.
В надежде, путник не обидит,
Не сдержит христианских слёз.
Не смог он бросить здесь калеку:
И накормил, и обогрел.
Из состраданья к человеку,
Помочь бедняге захотел.
Когда вернулся, дом и двор
Нашёл в великом разореньи.
Семью постиг нежданный мор.
За что такие злоключенья?
Не гоже Бога вопрошать,
Гневить его своим сомненьем.
Он волен путь свой совершать,
С любви смиренным завереньем.
В котомке тонкий чурбачок,
Был призван показать значенье,
Что даже сморщенный сморчок,
Любви достоин и прощения.
Убитый горем мужичок
Смотрел на слабое создание,
И думать о себе не мог,
Но о любви и сострадании.
Заботился он каждый день,
О горемычном том калеке.
Не в тягость было и не лень,
Теперь вдвоём они навеки.
Проснулся, как-то поутру,
От запаха ржаного хлеба.
Готовил пасынок еду,
Как заводной по дому бегал.
То было чудо из чудес,
Свершившееся в ночь на Пасху.
Для жизни мальчуган воскрес,
Познав внимание и ласку.
Добросердечным рос и скромным
Отцу стал в старости руками.
А старая, как жизнь котомка,
Лежит в шкафу под образами.
***
06.04.18.
***********************************