Мне сегодня приснился странный сон. На телефон пришло сообщение: умерла бабушка. Отправитель неизвестен. Какая бабушка? Моих, к сожалению, давно нет. И тут же – второе сообщение с ответом на мой непроизнесённый вопрос: бабушка Фардэ. Я не знаю женщины с таким именем. И есть ли такое имя? Странно…
Днём я часто возвращаюсь к этому известию из моего подсознания. Оно беспокоит. Такое же беспокойство уже вторую неделю живёт во мне: неясное, но явственно ощутимое. Оно приходит из твоих писем. Я не задаю вопросов, но размышляю над полученными строчками. И чувствую, как, наверное, животное чувствует опасность, что появилась какая-то недоговоренность, какое-то сокрытие твоих мыслей или твоего настроения.
Письма становятся суше – словно листья на дереве, погибающем без полива. Мои мысли – всё тревожнее. Настроение – всё бесцветнее… Мой голос стал глухим, а взгляд, замечаю, всё больше вниз.
Не люблю неясностей и тайн. Тайны со временем перестают быть таковыми, но оттого, что они долго зрели, становятся такими тяжёлыми, что их удар не даёт никакой возможности устоять на ногах…
Слетели с обезвоженного дерева последние листья нежности и закружили сухим шелестом старых писем, которые больно перечитывать – так они разнятся с последними.
Почему наша осень пришлась на весну? Почему чувства, еще неделю назад звучащие завораживающей мелодией, стали беззвучными и глухими? Перехватывает дыхание от холодных предчувствий.
Слушаю музыку. Думала, Yanni меня успокоит, но нет, мой любимый музыкант не может мне помочь. Он напоминает о том дне, когда я летела на встречу с тобой, и мои каблучки не касались земли; времени и мира вокруг не существовало – всё обняла собой яркая радуга. Я не помнила, как и где я шла. Мои глаза заставляли прохожих оборачиваться, кто-то даже желал мне удачи, и голос мой звенел радостной капелью Равеля. Мне хотелось каждому прокричать: "Я счастлива! Вы не знаете, что такое счастье? Нет?! Мне жаль вас".
Я отдала тебе свою нежность. Это самое прекрасное – делиться нежностью, лить её с кончиков пальцев, с губ, с прикосновений.
Есть редкие люди, которым она не нужна. Что ж… Не все же наслаждаются теми композициями, которые люблю я и которые возносят мои чувства на ту высоту, где любовь и невесомость – синонимы.
Но сейчас мне больно слушать музыку. И мой любимый саксофон, с магической пронзительностью исполняющий осенний блюз, звучит реквиемом по любви, которую я теряю…
И я жду. Я знаю, сегодня получу разгадку твоих сухих писем. Слёз не будет – у нас же стоит сухая мартовская осень.
Я вдруг понимаю, почему бабушка Фардэ…… пришла в мой сон из какой-то другой жизни.….
из романа "Вера"