Клёны, клёны мои окровавленные,
Обескроненные, обезглавленные.
Изувечены древа не временем,
А бездушным чиновничьим племенем.
Клёны, клёны в зелёное ряженые,
И отцами, и дедами саженные,
На ветру, будто кони игривые,
Всё трясли изумрудными гривами.
Что дитя неразумно доверчивое
Всё тянули перста гуттаперчевые,
Да со звонами в лад колокольными
Заливались пичугами вольными.
Нынче, клёны мои - только души одне,
Заплутавшие в чьей-то безумной войне,
От руки нерадивой пропавшие,
У дорог обелисками ставшие.