Поэма
Перевод с марийского Александра Казакова
Приэлнетский луг в росе.
Коростели не кричат.
Блик, сверкнувший на косе,
Ослепил на миг девчат.
Луг ли? Степь ли? – Нет предела
Разнотравью… Чудно тут.
По лугу не гуси белы –
Косари рядком идут.
Белобрысого Семона
Травы чевствубт поклоном.
На покосе главный – он.
Ох, и крепок Ош* Семон!
По душе всем парня нрав,
Слов ему не занимать.
- Не дурак!
- Опять он прав!
- Ловок, нечего сказать! –
О Семоне в один лад
Девушки одно твердят.
Да и сами хороши –
Щёки, право, маков цвет!
- Бригадир, прогон прошли,
Ты успел учесть иль нет!? –
Девушки собой пригожи
И в ладу с работой тоже.
Приглядись: Майра бела,
И Тайра быстра, смугла.
Оксина, как медь, красна,
Тачана ловка, сильна.
А Натале – ох, хитрючка!
А Натале – как колючка!
- Ну, на соцсоревнованье! –
Девушкам кричит Семон.
Как кузнечный мех, дыханье
Шумно переводит он.
- Косы, девушки, точите,
Да точила берегите.
До шиповника дойдём,
У Элнета отдохнём!
«Кыжик-кожик, кыжик-кожик!
Кож-ж, кож-ж, кож-ж!
Йыж-ж-йышт, иыж-ж-йышт!
Чож-ж, чож-ж, чож-ж!»
А кругом не луг, а диво.
Запах трав пьянит девчат.
Косы просят: «Ж-живо! Ж-живо!»
Вслед им ноженьки спешат.
Впереди всех Тачана,
А за нею Оксина,
И Тайре с Майрою тоже
Отставать от них негоже.
И Натале вслед трафит,
Крутит, шустрая, косой.
Встал Семон.
Он косу правит,
Рассуждает сам с собой:
«Поглядеть – все хороши.
Разобраться, брат, хитро,
Где погибель для души,
Где тут сор, а где – добро».
Размахнулся Ош Семон.
Ну и след – косая сажень!
У Натале смех, что звон:
- Ой, Семон!
Мне страшно даже.
Не скоси меня, смотри!
Срежь-ка лучше купыри! –
Нежно девушка глядит,
Взглядом сердце бередит.
- Клин какой-то разболтался,
Мне с косою сладу нет.
Бригадир, ты б разобрался,
В чём тут дело, в чём секрет!
Протянул парнище руку:
- Дай косу, Натале!
- Ну-ка!.. –
Постучал он здесь и там,
Помахал немножко сам
И сказал:
- Натале, вовсе
Никудышная коса.
Зря устанешь на покосе.
Нет ли новой у отца?
А Натале дышит тяжко,
Будто чем больна, бедняжка.
Смотрит на неё Семон –
Вздох девичью грудь вздымает,
Взгляд сверкает…
Слышит он:
- Ох, Семон… Ты всё о деле…
Я… Тебя…
Эх, бригадир!
Слеп ты, что ли?
Неужели
Заслонил покос весь мир?
Долго ль будешь ты дичиться?
Долго ль мне ещё томиться?
Не гляди по сторонам!
За осинкой этой нам
Некого, дикарь, бояться…
Выслушай меня хоть раз!..
Эх, Семон, Семон! Ручаться
За тебя нельзя сейчас!
Где душа твоя? Витает
Высоко над головой?
Или в пятках обитает?
Млеет парень сам не свой,
От девичьих чар едва ли
Защищён, заговорён…
Ой, совсем не зря Натале
С детских лет колючкой звали!
Что ты делаешь, Семон?
На ладонях не змея ли?..
А осина,
А осина –
Будто в сговоре с девчиной:
Что-то сладко, как мёд,
Что-то нежное поёт!
***
Зной томит.
Жара! Жара!
Утро к полдню приклонилось.
Притомилась Тачана,
Ослабела Оксина.
«Где шиповник?
С ног я сбилась!
Хватит! Отдыхать пора!»
- Тачана! Сядь! Отдохни!
Вот местечко есть в тени!
Только где же остальные?
Эй, Тайра!
Майра!
Семон!
Эй, работнички лихие,
Что ж не кончили прогон?
А в ответ в лугах ни звука.
Вот так номер!
Вот так штука!
Вот тебе и бригадир –
Сенокоса командир.
Проболтал в разгар работы,
Даром время потерял,
Позабыл, знать,
Где он,
Кто он –
Лодырем заправским стал!
- Семо-о-он!
Осерчала Тачана.
Закричала Оксина.
- Мы косили – не ленились,
Не ленились – уморились.
А они
Лежат в тени!..
У шиповника и вправду
Разлеглись Майра с Тайрой.
Зной, а им того и надо,
По душе им этот зной.
Ветерок элнетский свежий
Будто гладит,
Будто нежит…
- Эй, девчата, стыдно спать,
Стыдно даром сено мять!
- Ах, зачем такой укор,
Мы ведь помним уговор:
«До шиповника дойдём,
У Элнета отдохнём!»
Лишний пай нам ни к чему!
Не ударники мы… Где нам!
Снится премия кому,
То пусть в зной и косит сено!
Упрекать Майру с Тайрою –
Масло в пламень подливать
За себя стоят горою:
Это, вам, мол, разбирать,
Кто работает, как надо,
Кто, позоря всю бригаду,
Бросил дело и ушёл…
Это вы ведь – комсомол!
- Мы объедков не сбираем,
Поважнее дело есть!
Вон Семон идёт.
Мы знаем,
Что он вам несёт за весть.
Пригласит он вас на праздник
Печь слоёные блины.
Будет свадьба!..
- Безобразник! –
Вырвалось к Оксины.
Надо выслушать его нам! –
Заявила Тачана.
Грозной тучей на Семона
Быстро двинулась она.
***
Парню Тачана сказала:
- Эй, Семон, за ум возьмись.
Бригадир ты, помни, малый…
Комсомолец…
Подтянись!
Где, скажи, твоё сознанье
Обронил ты, потерял?
Где де соцсоревнованье,
О котором ты кричал?
Не игра здесь, а покос!
Не срамись на весь колхоз!
Впрочем, вечером об этом
Будем, парень, говорить.
Времени на споры нету.
Слышишь, надобно косить! –
Повернулась Тачана,
Размахнулась Оксина.
Косы снова зазвенели,
Будто тонкая струна.
Тачана вперёд идёт,
Валятся со вздохом травы,
Оксина не отстаёт –
Обе трудятся на славу.
А Семон?
Семон примолк.
Горько…
С сердцем нету сладу.
Что наделал!.. Как он мог!..
Лёг позор на всю бригаду.
Ясно: здорово влетит.
Сорван план… часы пропали…
Впереди блестит, манит
Взор смеющейся Натале.
И коса Семона свищет,
В деле он забвенья ищет.
А Натале?
Потерпите.
Видно, мне не миновать
Про семью её сказать.
Дед её живёт далече,
Где в тайге мороз трещит…
И с отцом вопрос не легче –
Он колхозный кладовщик.
Разбирает две недели
Ревкомиссия вопрос,
Ржи сусек то ль мыши съели.
То ли вор ту рожь унёс.
Кладки брёвен не хватает.
Где они – никто не знает.
Шепчут кумушки, судача:
«Недостача! Недостача!»
Вся в заботах Тачана:
- Ты послушай, Оксина,
Как с Семоном поступать?
И кому нам сообщать –
В комячейку ли сперва?
Иль в правление колхоза?
Это дело – как заноза…
Прямо кругом голова!..
Иль предупредим партгруппу?
- Не спеши!
Семон не глупый…
Может быть, сначала с ним
Сами мы поговорим?
Посмотри, на нём лица нет…
Понял он…
Умнее станет!..
- Нет, Оксий! Молчать, таиться –
Значит, с лодырем мириться.
Покрывать, таить такое
Сил не хватит… не стерплю.
Жаль Семона мне, не скрою.
Знаешь, как его люблю.
Но, коль делать выбор,
Всё же
Дело общее дороже!
Надо всё уладить с толком…
Оксина, ты комсомолка
Настоящая…
Поди,
Ош Семона привели…
Тачана, постой!
Вдвоём
Мы скорей его найдём!
Убедим… Осилим блажь…
Всё-таки он парень наш.
А Натале из бригады.
Как колючку, вырвать надо.
Жал вот, что Тайра с Майрою
Обе тёмные пока.
Ну, да им глаза откроем,
И поймут наверняка!
-Эй! Ау! Ау! Семон!
Починай ещё прогон!
***
Снова кос разнёсся звон.
Дружны взмахи – всё как надо!
Впереди идёт Семон –
Вновь он во главе бригады.
За Семоном – Тачана,
А за нею – Оксина
И Тайра,
И Майра.
Спала чуточку жара,
Подлиннее тени стали…
В дезертирах лишь Натале.
***
Коростели у Элнета
Кличут ночь – кричат, кричат.
Голо парня слышен где-то,
Говор четырёх девчат…
Рыба в речке заиграла.
Кос не слышно.
Кончен труд.
Вдоль по берегу устало
Косари домой бредут.
Всякое сегодня было.
После многих передряг
План бригада перекрыла,
Выявлен и враг-кулак.
- Ты, Семон, хоть бригадир,
Комсомолец-командир,
Хоть тебя я и люблю,
Но твоё я поведенье
Обрисую на правленье,
Людям парвду объявлю! –
Не стерпела Тачана.
- Так! – сказала Оксина.
1934
*Ош (мар.) – белобрысый.