мы летим с тобой без тормозов – в любовь,
в ее червоточину, прямо к горизонту событий.
корабль несется быстрее скорости света, –
угроза разбиться – девяносто из ста процентов,
и звезды, умершие сотни лет назад,
режут углами сетчатку глаз.
мы летим неизвестно куда,
в неизвестность, туда,
откуда никаких известий не будет –
в этом и есть вся суть будущего,
его страшная необратимость.
туда, где сотни дверей,
чьи рамы будут похожи на пасти акульи,
туда, где твой единственный, привычный ключ
не будет врезаться в плоть очередного замка.
мы летим из прошлого, из вязкой пучины
««я тебя не люблю»,
«и я тебя тоже»».
из мира, где сердце умирало
под тяжестью этих слов.
мы летим оттуда,
где каждый из нас не умел прощать,
как прощает Бог – безоговорочно,
с такой огроменной силищей.
из мира обмана и соли на щеках,
от того, с какой легкостью говорили «прощай»
вместо «прости меня».
мы летим, обгоняя солнечный свет,
на корабле из собственных тел
туда, где все будет ясным,
как божий день.
туда, где мантрой нового утра станет
«Бог есть любовь»,
где я забуду, как жалобно кричала дверь,
захлопывающаяся за твоей спиной,
а перила в подъезде, к которым ты –
прикасался в последний раз, как ко мне,
просили тебя вернуться назад.
мы так быстро стремимся в любовь,
в ее беспощадность, к горизонту событий,
событий, в которых мы станем лучше,
чем были раньше,
в которых мы позабудем слова «проваливай»
и «прочь от меня».
мы с тобой понимаем, что шанс разбиться
равен ста процентам,
что наш корабль разорвет сингулярность в клочья.
но если помнишь меня –
я вечна.
нас обязательно вынесет в открытый космос,
может быть, прямиком в черные дыры,
откуда выхода нет и никогда не будет.
но если любишь –
все остальное теряет смысл.
наш корабль однажды начнет тонуть,
разбиваясь бортом о быт,
посылая сигналы «sos»
с горечью слов
«помилуй мя грешного
и спаси».
но сейчас –
мы бежим от всего вокруг,
мы летим в любовь.
сохрани меня.
сохрани.
(с) doberman.