Ошпаренное солнце подлетело,
посеяв хаос в воробьиной стае.
Дурман сирени делал своё дело,
сжигал округу эпицентром в мае.
Застав врасплох, дымясь слезоточиво,
стул выбивая из под ног купели,
Судьба поиздевалась, но учтиво,
нас не сожгла, мы малость угорели.
Из ночи в ночь плетёмся по брусчатке,
с большим трудом переставляя ноги.
Я чувствую ладонью стан твой гладкий,
а краем глаза, взор прохожих строгий.
Взор, как стервятник разрывает тело
под крик надежды с силой, что есть мочи.
Сирени дурь закончит своё дело,
и всё сгорит дотла грядущей ночью!