Перебираю четки дней,
То бурных, то размеренно-ленивых,
Одни тянулись клейкою смолой,
Другие вскачь неслись – по ветру грива.
Бывали с горечью дурман-травы,
Бедой отравлены непоправимо,
Иные светом и мечтой полны,
Как алый парус в песне пилигрима.
Хранит прилежно память детства сны,
Отцовский смех, скупую ласку мамы,
Шальную юность, молодости флер
И едкий ужас похоронной телеграммы.
Рисует ребусы судьба – не разгадать,
Как скоро разомкнется круг, не знаю,
Но провожая годы, все смелей
Загробной жизни саван примеряю.