Дорога жизни

               
                Вместо эпиграфа:
                «Мой дед сильней был духом, во стократ,
                Напутствуя бойцов не очень строго,
                Ведь под ногами был не Ленинград –
                Зловещая «ледовая дорога»!..»

        Пейзаж войны отнюдь не радует:
        Машин на льду неровный строй,
        Огонь зенитный, словно радуга,
        Над ледяною мостовой…

        Сновали «Эмки», всем знакомые,
        Как челноки, туда-сюда.
        На мачтах, словно невесомые,
        Слегка вздыхали провода…

        Держали двери приоткрытые
        Бойцы прифронтовых машин.
        А бомбы, трижды матом крытые,
        Кромсали лед вокруг кабин…

        Вот кто-то руки кверху поднял
        И крикнул: «Господи, спаси!»
        С небес, да прямо в преисподнюю
        Вдруг «Мессершмидт» мечом  вонзил!..

        Вновь артналет, с тройною силою,
        Вжимая в наледь головой…
        И был тот лед, кому – могилою,
        Кому – с надеждой, что живой!

        Смешались вместе: мазь колесная,
        Соленый пот, зеленый ил,
        Свинья кричала супоросная,
        Открывши рот, что было сил!..

        Снаряд вблизи, как гость непрошенный,
        В наш «Студебеккер» угодил…
        Неподалеку, кем-то брошенный,
        В снегу валялся крокодил…

        А в Ленинграде жизнь тем временем
        Текла, как и в Неве вода –
        То беззаботно и размеренно,
        То поднимая глыбы льда…

        Здесь летом шли, как по фарватеру,
        Малотоннажные суда.
        Ругались боцманы, «по-матери»,
        Вскипала за бортом вода!

        На крышах школьницы дежурили,
        Воркуя нежно, вместе с птицами,
        От ярких вспышек света жмурили
        Глаза свои, прикрыв ресницами…