I
Грозою путь разрезан мой;
И я не знаю, как давно, как долго
Иду домой.
Когда молебен песни стихли,
Когда и боль утрат прошла,
Моя дорога не утихнет,
Ей нет конца.
И путь мой долог и далек,
И ветра сила непомерна,
И вижу вдалеке я уголек
Родного сердца.
Ты остаешься где-то там,
В жестокой буре непомерной.
Мой след не значит ни черта,
Моя фигура незаметна.
Я все иду к тебе, к родной,
К любимой сердцем и печалью.
Там в чаще слышу я чудной
Капели звонкое отчаянье.
И так идет за годом год,
Не приближаясь ни на метр,
Я прохожу деревьев свод,
Дорог скучающих триэдр
II
Все началось очень давно.
Я молод был, упрям и своенравен.
Мы в погребах хранили старое вино,
Срывали осенью букеты сухотравья.
Мы песней наделяли этот мир,
Дарили вдохновенье и творили.
Тогда и поняли – друг друга полюбили,
И обвенчались в тот же миг.
Мы жили на опушке леса:
Курили «Шипку», читали новости газет;
Мы не спешили жить
И ждали золотой рассвет.
Все было хорошо и были МЫ
За летом лето шло, за осенью зима.
Не помня времени, прожили мы любя.
И вот однажды затряслась земля,
И к нам приблизилась Священная война.
III
И уж не помню я, как в батальон попал,
Как за непонятных целей славы воевал.
Ты оставалась там в лесу, в избе.
И я не знал, не думал о тебе.
И так прошло еще с десятка, с сотни лет:
Я возвращался из боев, глушил спиртным очередной обед.
Хранила ль память обо мне? – не знаю.
Мне было не до этого, не по плечу, родная.
И вот я на хромую ногу,
Без вести пропадающий в боях,
Иду к лесному теплому порогу,
Где ты седая ждешь меня…