Кипела жизнь на стройке,
Гурьбой носились дети.
Они изучали все лазейки,
Резвясь в радужном свете.
Годов сменялись времена,
Та же стройка-недостройка.
Садилось солнце, жёлтая луна,
За стенами подростков тройка.
Гитары дребезжит струна,
Окурки, звон пустых бутылок.
Их жизнь – весельем, что полна,
Лишила искренних улыбок.
Краплённый туз из рукава,
Тавром отмечен в теле.
На плитах проросла трава –
Число бумаг в судебном деле.
Щедро одарили их года –
Кому-то счастье, кому-то беду.
Вокруг стройки одна лебеда,
Если не взял пороки в узду.
Проросла стройка мхом,
Оплелась хмелем витым,
Сором, прожитым прахом,
Который ветрами гоним.
Пришёл старик к развалинам,
Шаркая слабыми ногами.
Взор проводя по прогалинам,
Щурился блеклыми глазами.
Кряхтя зашёл за стены,
Смотрел на трещины вокруг.
Думал: всё, и все мы бренны.
Я, здесь сомкну свой круг.
В мозаике битого стекла,
Он видел прошлые попойки.
Водка горлом, как река текла,
Приводя в раж бурные потоки.
Его жизнь, как битые бутылки,
Пустота, тоска сосущая внутри.
И конец в растянутой ухмылке –
Отсчитал года на раз, два, три.