мой город - бог-пролетарий, он сшит из кусков,
из кусков сердец, потухших или ещё горящих,
впрочем, последнее - источник опасных и метких слов,
а у города плохое здоровье, ему суррогат бы вяще.
город, кряхтя небоскрёбами, берёт в свои руки лом,
кто-то должен делать эту работу - хватило бы только силы
у города ещё инструменты - например, лупа с толстым стеклом,
прекрасно изображающая из пустого важное и красивое.
город - грубый работник, он цинично фасует мою память:
цветные фантики мыслей раскладывает по разным полкам
это лишнее - выкинуть, а маршруты оставить,
пришпилить список дел сверху толстой мыслью-иголкой.
это суровый бог, его библия - на витринах-скрижалях,
он заматывает меня непреклонно в чадру из дорожной пыли,
учит, что время - фальшивый талер и не жаль его,
да и нельзя жалеть то, что и так не хранили.
и я поклоняюсь этому богу, который всего добился сам,
выполз, ломая пальцы, из-под кучи крестов иисусовых,
поклоняюсь слепо, прикрываю рукавом глаза,
чтоб, увидя других поклонщиков, не блевать до желчного вкуса.