ты в передозе моих мутных схем
ловишь точку на сухом остатке.
зализываю мысли в самокрутку чувств
и гоню по 220 вольт.
ты волен
быть плохим или хорошим.
я не принуждаю, и ты тоже.
бьешь узоры метко в печень.
тебе не легче
от моих крылатых плеч,
хоть бейся и кричи - но ты не делаешь.
бухич. предки. старый стол.
соц.разговоры все о том,
что все по кругу то же прошлое.
мне так душно, мне
так все не нужно.
я хотела бы летать шмелем
и вырваться из цикла тошнопошлости.
твои руки на меня живьем,
и я сжимаю крепче их на шее.
тащит по тебе как в лейтмотив.
оставить на репите. отступить бы
на очередном безумном разогреве
наших тел.
так сложно не любить.
и я снова такой суесайд,
ловлю инсайты в мелодрамных клипах.
тащу на дно даже не в бэдтрипе,
а так, в зрачках-парадке для планет
по всем благим дорожкам.
закидываю то удочку, то дротик,
чтоб в итоге "ты мой хороший"
сорвалось на искренних частотах.
поиграй со мной, эмили, ай вонт ит.
в моей деревне кончаются люди,
а я устала доверять по второму кругу.
и секс становится просто услугой,
и я не верю ему.
ты не веришь и сам.
игла граммофона по огромной таблетке.
спины друг к другу.
подсознание транслирует только проблемы,
чтобы не было ругани.
берешь себя в руки или становишься взятым.
успокаиваешься в личном экстазе,
успокаиваешься, и снова по кругам ада.
я фантазирую ледокоин к твоему траху -
в этой бездне ни бита, ни баса.
анестезия тела - муза и спас,
и снова размазывают созналочку чувства,
которых и нет,
как по мольберту буйство всевозможных красок,
уже не ограничиваешься радугой,
но и пустошь не может вещать.
эти отвратные вещи - всё в моих снах.
тест не на жизнь, а на плен -
кто первый издаст,
будет первым из нас.
счет не на смерть, а на семь -
по итогу всегда есть ответ,
кто на что был горазд.