Не нужно стараться что-то сделать плохо.
Плохо нередко получается само.
Даже несмотря.
Даже вопреки.
Несмотря и вопреки стремлению сделать хорошо.
…когда-то, давным-давно, был у меня заварочный чайник, в котором перед носиком не было дырочек.
Поэтому мыть его приходилось особым способом: сначала со стенок споласкивать остатки старой заварки, а потом застрявшие в носике.
Как утверждают все мои знакомые, которых когда-либо угощал чаем, он у меня получается вкусный.
Не знаю, насколько это верно, но то, что чай мой всегда стопроцентно свежий – это факт. Поскольку ни единой старой чаинки в него не попадает.
Множество лет, как расколошматился тот чайник, но привычка промывать носик перед новой заваркой осталась навсегда.
Давно нет никакой нужды делать это, однако каждое утро последнюю порцию воды неизменно пускаю с «переднего прохода», чтобы смыть из носика несуществующие вчерашние чаинки…
Вот и по жизни так же: бывает множество ситуаций, в которых попросту нет необходимости стараться сделать лучше, нежели когда результат можно честно назвать «нормальным». Или когда нечто получилось бы не особо здорово, однако чисто внешне выглядело бы вполне пристойно, и никто никогда не узнал бы о том, что там, «внутри» этого самого сделанного.
Но… некий невидимый контролёр – я зову его «Фролка» – упорно заставляет делать так, чтобы оценку «хорошо» дал именно он, а не кто-то извне.
И поступать так, чтобы «не было мучительно больно…»
Жаль, что Фролка способен оказывать влияние лишь на мою волю.
Внешние обстоятельства ему, разумеется, неподвластны, хотя и с ними мы обоюдно боремся до предела возможностей.
Разумного предела, конечно, но всё же…
Поэтому «чаинки», всё-таки, порой остаются, хотя их намного меньше, нежели могло быть, если делать так, как привыкли многие – «по-русски». Или «по-китайски» в том давно устаревшем смысле, который был актуален пару десятилетий назад, когда выражение «сделано в Китае» было синонимом целого ряда совершенно неприличных слов.
Изрядно мешает мне он, Фролка этот.
И сил, и времени, а нередко и материальных ресурсов гораздо больше затрачивать приходится, а он упёртый, ни за что не позволяет хоть капельку схалтурить.
Это его выражение, которое в самом начале: «не нужно стараться делать плохо – плохо само получается».
Что только ни старался я с ним поделать: и уговаривал, и пробовал убедить, что не стоит результат затраченных усилий, и посылал в сердцах по общеизвестному адресу, и даже обмануть пытался…
Бесполезно!
Даже водка не помогала в те времена, когда она ещё была одним из иногда употребляемых мною продуктов питания.
Вмажем, бывало, с ним по соточке, а то и поболе, я и начинаю к нему снова подкатывать: «Давай, братишка, попроще, поменьше напрягаясь – «прокатит» и так! А не прокатит, так переделаем в случае чего – мы ж с тобой не парашют укладываем!
А он, сука, ни в какую. Даже наоборот – когда пьяный, ещё упрямее становился, как многие мужики.
И ежели видел, что старания наши с ним напрасны по причине взглядоразмывания и рукодрожания, вообще запрещал работать.
Так вот и живём с ним.
Я делаю, а он мне по мозгам ездит да по рукам стучит, чтобы не халтурил.
Жаль только, что в стихах он ничерта не смыслит. Потому и выходят они нередко такими… со вчерашними чаинками.