Колокольчик вызванивает пескам,
идущим навстречу и по пятам,
развернувшись, следующим за ними –
кого, укутанного в лоскут,
везёт улыбающийся верблюд, –
и упирается как босыми
ножками в жёсткий, щекотный мех,
напомнивший было единственный снег,
что залетел к ним пресветлой стаей:
он, Матерью собранный, небом пах
и, греясь в ладошках и на ступнях,
покалывал так же, – но шерсть не тает.
В стороне покачиваясь, гора,
точно ход ещё одного горба,
пересекающего пустыню,
не отстать старается, облака
раздвигая поспешно, издалека
вершиной внимает дзылынь-дзылыню.
Укажет пальчиком вверх – орлы
закружатся вроде большой юлы
с простой мелодией, – в ореоле
её парения караван
легко рассекает волну-бархан,
перекати- обгоняя поле.
Терновый куст зацвести успел,
принарядился – не просто бел –
сияет, словно калитка рая, –
ветер толкает её носком,
и дарит несколько лепестков
Небесному Сыну звезда земная.
18–21.12.2017