НФ повесть. Девушка из прошлого или будущего?

 
Глава 1

Действие происходит как в наши дни, так и спустя сто лет назад и сто лет вперед.

Это по сути одно, ибо время это данность, которая нам только кажется прошлым, настоящим, будущим...

Рабочий кабинет писателя. Поскольку он ярый поборник всего "натурального", то его жилище может показаться странным: он печатает на допотопной печатной машинке образца 50-х гг. 20 в., купленной им по случаю в магазине антиквариата. Кабинет походит аскетизмом на кабинет, например, Бориса Пастернака в Переделкине. Его даже номинировали на премию Букера, но в последний момент премию перехватила одна бездарная поэтесса. Пишет он  тягучие нечитаемые романы в стиле нобелевского лауреата 2017 года Кадзуо Исигуро, коему втайне завидует, мечтая о нобелевских лаврах. Называет себя "постмодернистом" и "диссидентом".

Писателю за сорок. Жена от него давно ушла("не работает, пишет ерунду, мечтает стать знаменитым писателем, живет утопиями").

В квартире хаос. Видно, что давно не убиралось и вообще не убирается и не проветривается. В углу груда пустых бутылок, на столе окурки.

В тот вечер он, изорвав кучу исписанной бумаги(верит в старых писателей -классиков, учивших, что чем больше рвется исписанного, тем лучше пишется, но почему-то у него выходит все хуже и уже накопилась нестерпимая усталость)отправился в кафе перевести дух. Заказав себе крепкий напиток и сигареты, смотрит на танцующую молодежь рассеянно и невидяще. Наконец решает уйти, стало только хуже от этого шума и суеты, страшно болит голова.

Он подзывает официантку и просит счет.

- Официантка! Счет.
К столику улыбаясь подходит девушка в коротком простом темно-синем платье и белом кружевном переднике и наколке и называет сумму.
Он достает бумажник, выкладывает требуемую сумму, и еще купюру сует на чай.
-Спасибо, это лишнее. И официантка возвращает чаевые.
-Вы не берете чаевые? Вас за них накажут?
-Нет, но я не беру.
-Что так?
-Просто...
-Вы такая честная. А как же другие?
-Кто как. Чаевые не есть проявление нечестности, ибо не взятка, а просто привычка в таких заведениях, правила хорошего тона. Но я не беру. Спасибо.

И ушла.
Хм. Издав этот озадаченный звук, он в некоторой задумчивости и попятился к выходу.

Тьфу ты.. опять эта девица из кафе, не берущая чаевых, лезет в голову. Отвлекает!-выругался писатель, смяв очередную стопку листов.  Она и впрямь все время теперь стояла в воображении.
 Почему она кинула назад чаевые? Что за гордость для официантки...

На следующий вечер неумолимая сила снова потянула его в то самое кафе, хотя он и старательно убеждал себя что идет "просто проветриться", но образ той официантки не выходил из ума.
Но ее там не оказалось. Он даже справился у другой официантки, может знает когда та выйдет в свою смену. Но она не поняла, о ком это. Писатель описал ее подробно(писательская наблюдательность, как муштра для создания хороших объемных образов). Однако ни официантка, ни другие ее соработницы, ни бармен не могли припомнить такую.

Девушка с волосами цвета льна(как поется в одной рок-песне), в синем платьице...а кстати, почему здесь у всех официанток оранжевая униформа сверху и джинсы, и ни у кого ни белого кружевного передника, ни тем более старомодной наколки, как в старинных романах и ретро-фильмах?!  А можно вызвать заведующего?
Тут официантки и бармен стали многозначительно переглядываться, и писатель понял, что они теперь принимают его за перепившего с галлюцинациями.
И он не дожидаясь пока его выставят, ушел из кафе и долго бродил по вечерним  улицам, освещенным неоновыми огнями.
Может я вправду хватил вчера лишку и примерещилось... бормотал он про себя.

И вдруг в вечерней толпе мелькнуло лицо вчерашней официантки, и на ней было то самое темно-синее платье, но без передника и наколки, хотя были на платье белые кружевные воротнички, каких давно не носят.  Он поспешил вперед, ускоряя шаг, но она исчезла.
Да что ж это!...
Отперев ключом свою квартиру, он зашел устало и рухнул на диванчик у стены около письменного стола.
Образ девушки с волосами цвета льна теперь в темноте был еще отчетливее и навязчивее. Пересилив усталость, он встал и сел за свою странную печатную машинку ретро и стал строчить продолжение романа.

На следующий день выполнив норму фриланса, он решил не писать дальше не идущий роман, отложив его до вызревания, и снова его потянула неумолимая сила в кафе в смутной надежде новой встречи.

Но больше он ее не видел ни в тот вечер, ни в последующие. И решил, что в тот вечер и на следующий просто хватил лишнего и от усталости ему стали являться глюки. Скоро он забыл девушку с волосами цвета льна в старомодном передничке и наколке.

 
Глава 2

В тот вечер, снова изорвав написанное, что стало навязчивостью перфекциониста, Петр, так его звали, хотя друзья называли его и Петрусь, он в кои веки включил телевизор, который, как известно, уже почти не смотрит поколение пользователей компьютеров, чтобы просто узнать новости, в курсе которых давно не был.
Каково же было его изумление, когда на экране телевизора в момент включения последних новостей он увидел ту самую девушку с волосами цвета льна(нет, он ни с кем ее не перепутает!), читавшую новости. Она была новый диктор последних новостей. На сей раз она была в строгом костюме темно-синего цвета и в белой блузке под  пиджаком, в котором смутно узнавались черты моды 50-х...Отложной воротничок и прочее. Прическа и форма завивки была также с налетом ретро. Цвет волос тот же, льняной, с бронзовым отливом. Глаза неопределенного оттенка, казавшиеся то голубыми, то вдруг карими. Эту особенность он заметил еще в кафе, но тогда показалось, что это просто отсветы яркого освещения и переливов дискотеки. И тот же голос. Чарующе-нежный и глубокий-грудной одновременно, с звенящими обертонами.Что она рассказывала, о чем говорила с гостем студии в интервью-этого Петр не слышал и не помнил. Он выскочил и, кликнув около супермаркета такси, назвал телестудию и помчался в телецентр.

Конечно, его не пустили. Гражданин, пропуск!
Но он стал терпеливо ждать, что она выйдет у парадного и сядет в одну из иномарок запрудивших вход, а он на такси последует за ней. Но все вышли один за другим, ее же не оказалось. Он спрашивал, не смущаясь показаться назойливым и странным, всех кого ни попадя, но они лишь пожимали плечами. Новости вела N. Новых ведущих принято в штат недавно не было.
Но это невозможно!-вскричал он. Я не пьян и это была она.
Когда ворочаясь в полусне он никак не мог заснуть, его вдруг осенила догадка.
Синий костюм, белая блуза с отложным воротничком а-ля 50-е. Прическа тоже ретро, как в старых фильмах. Не говоря о наколке...И тембр голоса какой-то очень несовременный, певучий. Не берет чаевые... странно. Осталось нацепить на лацкан комсомольский значок. А что, и впрямь вся такая комсомолка!

Ее аура нездешности, словно из прошлого...
Он встал и побрел к компу. Включив сеть, он бессознательно набрал в поиске что-то вроде "дикторы 50-х". Первые дикторы Останкино и т.д.Замелькали лица, каких ныне не встретишь. Ретро-прически, скромные наряды.
На следующий день он собрался с духом и поехал в ГосАрхив. Архивистам он сказал, что пишет работу по истории  телевидения и ему нужны материалы по первым дикторам. Смутное чувство вело его.

Ему выдали пухлые папки с тесемками и он углубился в их перелистывание. Так он приходил несколько вечеров в Архив и листал, листал...Рассчитывал он на то, что ему встретится диктор, которая была бы похожа на Нее. Он был уверен, что работники телецентра просто из соображений безопасности не назвали ему, незнакомому и подозрительному околачивающемуся тут, новенькую, которой в тот вечер дали попробовать себя в прямом эфире, но пока на раз, для того, чтобы посмотреть что получится, как она ведет эфир. И она, верно, в поисках интересного имиджа просто скопировала кое-что у первых дикторов 50-х. Вдруг он увидит у кого...Или хотя бы тот костюм и прическу. Это было слабым утешением в тоске, охватившей его.

Результат однако оказался превзошедшим ожидания. В одной из папок он увидел Её! На ней был тот самый костюм с той же блузой и той же прической. В краткой справке сообщалось, что это одна из самых первых дикторов советского ТВ, но работала она недолго. Следы ее терялись после того как она сбежала за рубеж. Просто в одной из командировок осталась на Западе. Что с ней сталось никому не ведомо, на Родине ее лишили гражданства и почти сразу забыли. Хотя вначале была очень популярна.
Говорили, что она в Париже и ее видели официанткой в кафе...
В каком?!-вскричал Петр.
Работающие в архиве подняли головы, а к нему поспешила архивистка.
-Чем-нибудь помочь?
-Нет, извините. Это нечаянно.
Но все же решился просить помощи архивистов. Как узнать побольше вот про нее.

Ему выдали несколько адресов специалистов-историков ТВ.
Нет, никто из них не мог рассказать о ней больше того, что было в скупой архивной справке. Да это же заря телевидения. Это когда было и она очень стара, если вообще жива. Какой-то старичок лишь припомнил, что в Париже у нее было что-то вроде романа с  неким типом, выдававшим себя за морганитического сына спасшейся во время облав большевиков великой княгини Романовой и претендует на русский трон.

Продолжение следует.