Он по городу шел горбато.
Ноги, будто из шлаковаты:
Там мозоли, тут что-то тянет…
В общем, плелся походкой пьяниц.
А еще – о-го-го! – то племя!
Но его подкосило время.
И назад не подкрутишь стрелки.
И шажки его стали мелки.
Под глазами мешки и мошки.
А поодаль хохочут крошки –
Лет под восемьдесят им будет,
Но глазами как ведьмы водят.
И, пожалуй, ему бы в пору
Дать игривым кокеткам фору
Да тряхнуть стариною малость…
Жаль, что фора гармошкой сжалась.