Шел июнь. Тогда был год
Сорок первый, помню.
Ночью первый самолет
Видел полутемной.
Ужас сердце заковал,
Стало страшновато,
И я тут же побежал
Мать будить и брата.
Так в бомбежках и пыли
Мы живем недели.
Папу, брата увезли
Воевать. На теле
Шрам горит, зияет брешь
В рукаве подклада.
Ты, война, одна всем лжешь.
Ты лишь виновата,
В том что в школу не пойду,
Хоть и первоклашка,
Что сгорит моя в аду
Пропись, промокашка,
Что вот так вот ты пришла,
Всех впрягла оглоблей,
(Как бы в школу ты пошла
под бомбежек вопли ?)
Что прощаюсь я с отцом,
Хоть он был так молод,
В окружения кольцо
Взят любимый город.
"Раз" делю напополам
И на четвертину.
Так мои 120 грамм
До заката стынут
В кармане кофты, по бокам,
В широком и нагрудном.
Как бы ни было им там
Удержаться трудно.
Я валюсь устало с ног
И досох до палки.
Как же ты война – порок,
Смотришь? И не жалко ?
Я тебя саму терзать
Каждый миг готов бы,
Когда вижу свою мать
В обмороке снова.
"Мама, мамочка, проснись", -
Прошепчу ей сладко.
"Ты, сыночек, не боись.
Всё со мной в порядке".
Два – три раза обошлось ,
На четвертый впрочем
Все – таки не удалось
Вновь открыть ей очи.
На дворе февраль. Мороз-
32. Простуда.
Сомневаюсь я всерьез
Жив ли? Жить ли буду ?
Пусть же вспыхнешь ты в огне
Быстро, как чешуйка,
И в металле- чугуне
Ты умрешь «буржуйки».
Помню, когда крик и стон.
Стих весь город звонкий.
Как один лишь метроном
Слышал в перепонках.
872. Январь .
Прошло три года.
Это всё, чем стала ты
Для всего народа:
Грудою погибших тел,
Голодом внезапным.
Есть в тебе, я знать хотел,
Состраданья капля
Или нет? Она суха
И исчезла просто,
Иль сгорела как труха
В жаре холокоста.
Но разрушилось кольцо!
Минул год победы!
И я к матери с отцом
На могилу еду.
Буду я хороший сын
В память вам и многим,
Не дошел кто на Берлин
Ладожской дорогой.
А за то, что бил снаряд
Прямо в мою хату,
И за то, что мины яд
В рай отправил брата.
За лишения твои,
Кости, жилы, кожу,
Бесконечные бои,
Гул лихих бомбежек,
Я готов тебя простить.
И тебя прощаю...
Только ты не приходи
Больше... Обещаешь ?
4 .05.17