Окружали враги, голытьба,
и при муже своём одиночество:
Надя Крупская словно раба,
а ведь женского счастья так хочется!
Наде кажется, что не урод,
первой женщиной числилась в Шушенском.
Может быть, напустить приворот –
чтоб Инессу скрутило бы в шушеру.
Но Ульянов – летучий жулан,
он возьмёт и продажную с улицы.
И Надежда звонила Каплан:
пусть прицельно на Вову прищурится!
Ну а дальше всё было как сон
на белье из сатина постельного:
террористка, завод, Михельсон, –
Ленин мой до порога смертельного!