1.
Бежит Градац средь гор зелёных,
Молитвой дышит монастырь.
Друзей покинув увлечённых,
Никола смотрит на пустырь:
«Что стоит наша жизнь без Бога –
Одна бесплодная земля.
Иного не нашёл итога
В мучительных раздумьях я.
Кто смотрит на меня сквозь звёзды
И все творенья на земле?
Пусть скроет потемневший воздух
Меня в никчёмной наготе!
Пусть тьма покроет древо жизни
И терн на горестном пути,
Ведь стыд к сугубой укоризне
Довольно ест глаза мои.
В грязи горит огонь небесный.
Себя вознёс ты, человек!
Твой труд, доселе неизвестный,
Сегодня украшает век.
Но помни, пахарь, место пашни,
Поющий – песни, спящий – сон.
Господь – Владыка ваш всегдашний,
Во всех заботах главный – Он.
Наш краткий век волною схлынет,
Одни ракушки обнажив.
От нас останется лишь имя,
Один Господь вовеки жив.
К чему смотреть на человека –
Изгнанника в стране чужой.
Я раб нагой земного века,
Господь – покров прекрасный мой!»
2.
Пришли друзья: - Грустишь, Никола?
Пойдём домой, окончен курс,
Тебя в унынье вводит школа!
- Я здесь у Господа учусь!
- Ну, ну – учись! А мы гурьбою
Идём шататься за Градац.
Зашли сюда мы за тобою,
Да ты, как не один из нас!
Тебе хоть нынче – в богословы,
Тебе не ровня мы, видать!
И удалились острословы,
Оставив друга размышлять:
«Кто с высоты свободной Духа
Меня нещадно сбросил в пыль?
Шипенье змей терзает ухо,
А обонянье душит гниль.
Мой грех, Господь, всему виною,
А Ты – от века справедлив.
Все раны предков чередою
Ты мне воздал, свой гнев излив.
Но Божье Имя – это Милость.
О милосердии молю:
О, уврачуй болезни хилость
Возвыси голову мою!
;
За мною катится по следу
Кишащий змеями клубок.
О, дай мне, Господи, победу!
С Тобою я не одинок».
3.
Окончен отпуск семинарский,
Семинарист спешит в Белград,
А после он в стране Швейцарской
Продолжить обученье рад.
Отец отдал его в ученье,
И ждёт туманный Альбион,
Когда в Оксфорде увлеченье
Найдёт наукой мудрой он.
Пора студенчества благая!
Тебя припомнить нам не грех.
Но вот что благодать святая
Нам говорит о днях утех:
«Воспоминая дни былые,
Хочу ли хоть один вернуть?
Всё более напасти злые
Сопровождали дольний путь.
Я вижу в луже отраженье,
Таков и человечий день –
По лужам скучное скольженье
И счастья призрачная тень.
Но лишь о дне Твоём тоскую,
Том дне, в который человек,
Отбросив суету земную,
Чело направил в горний век.
;
Нам мерзко счастье дней прошедших –
Кусок нам свежий подавай.
О дущах думаю отцветших –
Лишь Бог – мой вечно юный рай!»
4.
Оксфорд! Великий храм науки
И философский факультет –
Благословенные поруки
Тех университетских лет.
Ученье – свет, мы это знаем.
Свет знанья – это Божий свет.
Когда Паламу открываем,
Он нам на то даёт ответ.
Но есть и свет иной – нетварный,
Преобразивший естество,
Фаворский отблеск лучезарный
И вечной Жизни торжество.
Велимирович после пишет
В своих духовных дневниках
Слова, что он от духа слышит,
С молитвой тёплой на устах:
«Когда я был ещё ребёнком,
Меня учили старики
Овладевать искусством тонким –
Держаться неба и земли.
Я вырос, и окрепли руки,
Опоры эти потеряв –
Земные сломаны излуки,
И небо ниспроверглось в прах.
;
Уйдите прочь, земля и небо,
Бессильно – ветхие, как все!
Подарки ваши мне нелепы,
Вы к смертной клонитесь косе.
Творить добро решится сильный,
Коль Бог героя укрепит.
Кумир лежит на свалке пыльной,
Всевышний – чудеса творит!»
5.
Стоит Никола над Дунаем
И думу думает свою:
«Мы все, как листья, увядаем,
Когда возьмёшь Ты жизнь мою?
О Боже! Подожди немного,
Меня до срока поддержи!»
Ему ясна его дорога,
Он верит, что лишь Богом жив.
Его болезнь и исцеленье
Ему указывают путь –
Обрёл чахоточный спасенье,
Готовясь вечным сном уснуть.
«Я выше поднимаюсь. Боже –
Людские руки тянут вниз.
Из бездны дьявольские рожи
Велят исполнить свой каприз.
Не Богом меряют познанье
Слепые слуги сатаны.
Когда наступит день закланья –
В геенну бросятся они.
;
О! Обратиться к Древу Жизни
Я их не раз увещевал.
Все на моей гуляли тризне,
На той, куда я их не звал!»
Явилось чудо исцеленья –
Никола от болезни встал.
Он издаёт свои творенья,
Что в семинарии читал,
Смиренно постриг принимает,
Теперь он – инок Николай…
Его Россия привлекает –
Далёкий православный край.
Десятый год в двадцатом веке –
Никола едет в Петербург.
Узнает душу в человеке
Академистов тесный круг!
6.
Война явилась на Балканах –
Убит эрцгерцог Фердинанд…
Кровавый пир собрал избранных,
Здесь нужен пастыря талант.
Священник Николай на фронте
С крестом и чашею в руках,
Он ночью - в санитарной роте,
А днём – на первых рубежах.
Его слова звучат к солдатам,
Как укрепленье и совет.
Для них он стал отцом и братом,
На молодость не глядя лет:
;
«Как человек наполнен злобой!
Нам Божьей карою война
Дана, мы осознали чтобы
В чём наша тяжкая вина!
Мы на колени пред царями
Встаём, а Бога мы не чтим.
Господь нам дал поводырями
Владык, и мы подвластны им.
Да, мы малы, но наше имя
Большими буквами НАРОД
В Господней книге, что живыми
Читается, любой прочтёт.
Творят историю народы,
Что Бога слушают слова.
Такой страны из рода в роды
Царя возвысится глава.
Да, пал поруганный гордыней
Денница в мрачный свой удел.
Мы смерть и ад вкушаем ныне
Средь крови, в гуще мёртвых тел.
Не Бог создал войну и злобу –
Плод человеческой души
Они теперь явились, чтобы
Нам покаянье совершить!»
Солдаты молча крест целуют,
Причастье раненым несёт
Велимирович. Маршируют,
Таща станковый пулемёт.
Сегодня будет штыковая,
Австрийцы заняли Белград.
Доколе, Сербия святая
Терпеть ты будешь этот ад?
7.
Колени, люди, преклоните
Перед величием Творца!
Я не могу, как ни просите,
Из камня сотворить певца.
И из песка создать танцора.
Я тоже, право, не могу…
Но лики славят Дирижёра
В прекрасном Божием раю.
А человек в иных заботах –
Ворует сладкие куски.
Такая у него работа,
Иначе – сгинет от тоски.
Далёко отошёл Хозяин,
Оставив трапезу свою…
Урчит себе довольный Каин,
Шипя: «Кто сунется – убью».
В лесу не видит леса птица,
Воды не зрит карась в воде.
И человеку удивиться,
Увы, возможно не везде.
Воистину, скотам подобен
Наш современный человек:
Он сыт, в тепле, и всем доволен,
Пока не завершится век.
Ты. Боже, слишком очевиден,
Чтоб быть заметным для людей.
Тем более Тебе обиден
Неблагодарный лицедей.
;
О Боже, как бы мне хотелось
Создать Тебе прекрасный хор,
Чтобы святое Имя пелось
Среди небес, морей и гор.
Воистину Ты, Боже славен,
Когда и славим, и хулим.
Но, для святых, хулим – прехвален
Величьем видишься Твоим.
8.
Вот Николай уже епископ,
В Соборной церкви служит он.
Ему людские нужды близки,
Заботой новой он пленён.
Он снова в тюрьмах и в больницах ,
Глава епархии своей,
Не устаёт всегда молиться
Среди забот текущих дней.
Творит в часы уединенья
И Бога просит об одном:
«Возвысь, Господь, Своё творенье,
Дай человеку власть над злом!
Вокруг Тебя миры роятся.
Как пчёл влечёт вишнёвый цвет,
Так у Тебя они теснятся,
Хоть прав у них на Бога нет.
Ты полнотою их питаешь,
Но голод их неутолим.
Людей любезно насыщаешь,
Но не хватает пищи им.
;
Рой человечий ненасытен,
Таким его соделал дух,
Он был последнею из истин,
Родившейся из Божьих рук.
Сперва в святом Господнем сердце
Был сотворён Всечеловек,
Но пал, подпав нужде и смерти
И ограничил тленный век.
Теперь скорее он напомнит
Голодных гусениц роёк:
В страстях и заблужденьях тонет
И бесконечно одинок.
Как величать Тебя. Создатель,
Как научить хвалить Тебя?
Миров бессчётных обладатель
Ты все содержишь, их любя!»
9.
Опять война! Теперь епископ
В фашистский лагерь заключён.
В монастыре же прежде списки
Евангелия делал он.
Дахау – чёрный лагерь смерти…
Владыка молится за всех,
И в этой адской круговерти
Он видит праведность и грех:
«Господь – Божественная Тайна.
Две чаши на его весах.
На первой чаше всё случайно,
А на другой – Господень страх.
;
Случайное подобно дыму,
А Божий страх, как злато чист.
Открыта тайна херувиму,
А человека глушит свист
И жадной алчности шипенье,
Страстей необоримый шум.
Но Сына Божьего рожденье –
Конец всех богословских дум.
Любовь горит и не сгорает.
Раскрытье тайны – пепел чувств.
Собою Небо облекает
Тебя, Божественный Иисус.
Дай силы выжить в этом аде,
И измождённых укрепи!
Не помышляю о награде,
Молю я только о любви!»
10.
Он выжил чудом… Сам Нойбахер
О нём тогда похлопотал.
Остался в прошлом адский лагерь,
А он в Словению попал.
О новой Сербии молитва
В его натруженных устах:
«Моя Отчизна не убита,
Она теперь при женихах –
Стремятся алчные соседи
Родную землю захватить,
На историческом обеде
Пирог желанный поделить.
;
Но Дух Святой – Жених душевный.
Земная мудрость есть тщета,
А Божья Мудрость – храм волшебный,
Куда не входит суета.
Но храм не созданный – рождённый…
Умом ли хвалишься, хвастун?
Знай: ты умрёшь неисцелённый
В одну из вновь рождённых лун.
Все мысли лучшие – от Бога,
Всё остальное – суета.
Господь к душе найдёт дорогу,
Ему молящейся всегда.
Душа! Храни святое девство –
То мать Премудрости святой.
Да будет для свободы средство
Дано Отчизне дорогой!»
К; нему идёт благословляться
Суровый сербский патриот.
Он боевому служит братству,
Благословляя свой народ.
И, взяв суму, идёт далече,
Теперь меняя континент –
Америка ждала для встречи
Благоприятственный момент.
11
Последних лет уединенье
Венчает жизни трудной путь.
Святитель создаёт творенья,
Он не желает отдохнуть.
;
Он часто служит литургию,
Читает и преподаёт,
Достойно носит панагию
И молится за свой народ:
« О Отче наш! Предвечный Боже!
Я не имею многих дел,
Но словом жизнь свою итожа
Молю, исправи мой удел!
Помилуй Сербию родную,
Приняв , как дар, мои слова.
О ней томлюсь я и тоскую –
Уж поседела голова.
Я отбираю горсть пшеницы –
Прими хотя б одно зерно.
Народы смогут накормиться,
Когда в Тебе взойдёт оно.
Прими за сербов эту жертву –
Мои убогие труды.
Ты Судия живых и мертвых,
Для всех – родник живой воды.
Не приношу себя в закланье –
Я не достоин алтаря,
Но я с молитвой упованья
Зв всё благодарю Тебя.
Когда архангельские трубы
Кончину мира возвестят,
Ты вспомни, как Николы губы
Благодаренье шелестят.
Услыши уст моих моленья
И всех помилуй и спаси,
И в день Суда и Воскресенья
Для вечной жизни огласи!» 28-30.04.2018