Сырых низин ольхово-синий сплин.
Мохеровое покрывало веток.
Гуденье пчёл, как неизбежность лета.
И парус неба – журавлиный клин,
Что осенью прощался навсегда,
В ладонь, роняя белый символ снега.
Мне грезилась рубахи смертной нега
Офелии и серая вода.
И бельма глаз застывшие, как лёд,
Сковали веки. В инее ресницы.
Мне к сердцу эти чистые страницы,
Где вечность отменила планов ход.
Глаз уколола синяя звезда.
Ударилась о дно зрачка. Всплывает
Весна. И верба белый пух качает,
И клейкими губами шепчет: «Да»
По запотевшему стеклу небес
Сползает конденсатом капля света.
И жёлтый первоцвет, сигналом лета,
Веснушками пятнает мокрый лес.