Проиграв, обанкротившись, разлюбив,
человечьей испорченности приняв,
ты словечки нанизываешь на бит,
а я слушаю песни Эдит Пиаф.
В переходах, подъездах и гаражах
ты бухаешь свой выдержанный портвейн.
Я не пью, не ругаюсь, не ем с ножа,
у меня есть Рэй Брэдбери и Марк Твен.
В этом вся наша разница, сходство, суть.
Называй, как угодно. Психуй! Кричи!
Мы идём через чёртову полосу
и теряем рассудок, друзей, ключи,
наши деньги и карты, и нас самих.
Удаляем из памяти и сети,
разделяем на ариев и семит,
не давая опомниться и светить.
Выдыхаем из плоти живой огонь,
проклинаем, злорадствуем, бьём под дых!
Каждый – сам себе воин, герой, изгой
иссушенных степей Золотой Орды.
Два часа до рассвета, кончай грузить!
Завтра будет четверг, значит скоро вых.
Я зайду в круглосуточный магазин,
разогреешь ты ужин на нас двоих.
Да, оденусь, как грёбаная шпана!
Твои джинсы я тоже, блин, постирал.
Свой пацан на районе в таких штанах.
Ну, иди! Я скачал тебе сериал.
Да, люблю, не попутав, не изменяв.
Да, купил я твой йогурт и нарезной!
Мне, зачем слушать песни Эдит Пиаф,
если я обнимаю тебя весной?
Если ты, прижимаясь спиной ко мне,
забываешь о траблах, тоске, долгах?
И апрельское солнце целует медь,
что веснушками нежится на щеках.