Холодное лето, коснись моего лица.
Смерзайся, живая вода, каменей, смола.
Пока твои сумерки топчутся у крыльца
Да бродят неспешною поступью вкруг села,
Плети колыбель из ромашек и пряных трав,
Бежим далеко-далеко от весенних лун,
Пой песни о грозах, пасущихся на горах,
Косматые гривы восточных ветров целуй.
Ты цвета корицы и перца, растёртых в пыль,
Ты пишешь слова на песке золотых пустынь,
Летим далеко-далеко, не считая миль,
Летим в бесконечную степь, в горизонта стынь.
Бросай свои звёздочки льдинками в молоко
Рассветных туманов, окутавших перевал,
Мне будет с дождями и чайками петь легко,
Я знаю слова их, ведь это мои слова.
Так я говорю, ночь приходит, звенит река
Луной, огранённой биением тёмных вод,
Гнездо новых строчек, укрытое в тростниках,
Лесистых холмов молчаливое колдовство...
Кто вычерпал море безмолвия и тепла,
Тот сам обращается в звёзды и голоса,
Позволь мне идти налегке и не помнить зла,
Позволь мне решать, как любить и о чём писать.
Холодное лето, оставь себе мудрость лет,
Ты видишь, я больше не в силах искать покой,
Уставшим от поиска истин покоя нет,
Мне нужно закатное зарево над рекой,
Мне нужно учиться у смелых и, как они,
Ковать твои грозы железом и серебром,
Чтоб я говорила - и вспыхивали огни,
Чтоб я говорила и имя мне было - гром.