И опять я сижу в пепелище,
По мне снова топтались ногами.
Пусть мой "Рим", что я строил отыщут,
Подожгут золотыми огнями.
Пусть раздавят ненужное сердце,
Только полностью, чтоб не воскресло,
Ведь сижу я подавленный в кресле,
Но кому это здесь интересно?
Снова мне наступать на горло,
Накрывая собой амбразуру?
Да, конечно, я парень не гордый,
Набивать себе цену не буду...
Как удобно таким подтереться,
Ведь таких на Земле миллион.
А мой "Рим"? Ну куда ему деться?
А мой "Рим" пускай будет сожжён.