Откроешь рот, и пламя лижет
Обои, стены, волоски.
МЫ по-сиамски были ближе,
В одной земле, как колоски.
Дождь Морзе бил тире и точки.
Рубили руки, бросив в таз.
И в натуральной оболочке
Сердца стучали бит и бас.
Нас скотчем замотал малярным,
Маньяк, убийца, некроморф.
Но мы с тобой молекулярно,
Обжили «Скорую» и морг.
На сапогах лежали пылью.
Как вши вгрызались под парик.
Нас стороною гладил тыльной
Ладошки, тоненький старик.
Потом нам стал не интересен.
Прохладен, скучен и смешон…
И по бетону старых лестниц
Венецианский дождь прошел.
Твой взгляд последний был коварен.
ТЫ не одна, я одинок.
Любовь остра, как соус карри.
Как новый бритвенный станок.
Там совершенство светотени
В мозаиках трижды ростовых.
И одиночество растений
Среди булыжных мостовых.