Изнемогая, я не мог найти…
И, пламенея, желал надеяться любить...
И ноги стёр, и не могу дойти…
Какой ещё ценой мне заплатить?
Залитый кровью крест зажму в руке,
Дай силы сызнова поверить...
Не я ль болтался на крючке,
Ту жизнь какою мерой мерить?
Нет в этом мире мира без войны,
Как и войны без призрачного мира.
И не меняется с глубокой старины,
И мы сами себе творим кумира.
Как это принять или просто жить,
Меча, не выпуская из руки...
Легко ли свою душу не убить,
Споткнувшися об адовы клинки…
Дорога в рай, возможно, мне закрыта,
Теперь и адом больше не смутить...
Не мне ль могила свежая отрыта
И не меня ль в неё пытались опустить?!
Чего я жду? Куда опять сбегаю?
Омытый насквозь ледяным дождём.
И всё бреду день изо дня по краю,
И не пророк в отечестве своем…
Раскаюсь я в страстях своей гордыни,
Она порой душе покоя не дает.
Ищу пути к единственной святыне,
И совесть огнепёрая грызёт…
Душа, очистившись, безудержно рыдала,
И продолжали её слезы течь,
И было тяжким осознание греха,
И заповеди Божьи стали жечь,
И видит Бог: рука давно устала
Над головой держать разящий меч.
Незримой паутиной улетала
И продолжала моё сердце сечь.
Я обернулся вспять, вихрился пепел
Забытых в перепутье моих лет...
И вызов, брошенный судьбе теперь, нелепен
И не изменишь жизни, прожитый сюжет.