"Все не напрасно; там, вдали
... для нас цветы
Неведомые расцвели…"
(Альфред Теннисон)
Я иду по больничному коридору. Поверх сапог - синие пластиковые бахилы. В руках - хризантемы. Свежий, горький аромат жизни. Встречающиеся медсестры смотрят на меня как-то странно и напряженно. Вот и пятая палата. Там - Валя.
С Валей я познакомилась около девяти лет назад. Мельком - она зашла сделать укол моей маме по дороге с работы. Мы тогда были с коротким визитом в гостях у родителей, и наше знакомство с Валей не продолжилось. Но как-то про себя я тогда отметила "Должно быть хороший человек". Бывает иногда такое мгновенное ощущение.
Вернувшись, много лет спустя, на родину моих родителей, узнала, что Валя больна раком. Несколько операций. Надежды мало. Взяв розы из маминого сада, пошла навестить. Сначала - настороженность, замкнутость, в глазах - боль. Мне знаком этот взгляд полный боли. Два месяца назад я проводила
в последний путь своего мужа. После пяти лет борьбы с раком.
Говорю осторожно - о цветах, о саде за окном, о природе Новой Зеландии, откуда я недавно приехала. Валя постепенно смягчается, взгляд теплеет. Вот уже и улыбка. "Спасибо что пришли". Искренно. В таком состоянии люди уже не тратятся на светские любезности. Остается только настоящее.
И вот - наша последняя встреча. Теперь уже в больнице. Захожу в палату. Яркое пятно сиреневых хризантем на фоне сепии больничной палаты. Испуганные глаза: "Сюда же не разрешают с цветами. Это хирургия. Как Вас пропустили?" Ага, теперь понимаю взгляды медсестер. Валя в палате одна. Говорю: "Вам можно. В палате больше никого нет."
Подносит цветы к лицу, вдыхает аромат, гладит и целует нежные лепестки. Плачет. У меня слезы близко-близко. Но мне нельзя. Опыт. Я сдерживаюсь и улыбаюсь. Валя тоже улыбается сквозь слезы.
Утешение Красотой. Он Единственный - Чудный во всём. "Глас хлада тонка..."
Непостижимо деликатный, как шёпот капель дождя "Я здесь... Я с вами... Всегда..."