День начался удачно, Михалыч успел провести митинги на СТФ и МТФ, перед кормёжкой и дойкой, на которых потребовал от "черных полковников" немедленно освободить товарища Манолиса Глезоса, с чем единодушно согласились, как свинарки, так и доярки.
Домой Михалыч прибыл в приподнятом настроении, смыв с себя амбре СТФ и МТФ в колхозном пруду. Надежда поставила на стол большую чашку с горячими пельменями, утопающими в сметане. Михалыч привычно потёр ладонь об ладонь и взял вилку в руки, как Надежда сказала, как бы между прочим: " А байстрюки твои растут, уже в старшей группе, скоро орлятами станут.."
Михалыч положил вилку на стол. В голове у него что-то щёлкнуло, как предохранитель какой перегорел и он миролюбиво, вкрадчивым голосом произнёс:
"Сколько можно априори, Надюша, да, каюсь, было де-юре, но с благой целью, де-факто проверил себя "на всхожесть", чтобы узнать, не из-за меня ли у нас нет
детей.."
Последние слова он произнёс под вой смертельно раненой волчицы. Не переставая подвывать, Надежда достала из тайника письма и, перейдя дорогу,
как Рубикон, опустила их в почтовый ящик.
Возвратясь, Надежда достала из кладовки раскладушку, рваный тюфяк и тощую подушку. Соорудив из этих предметов лежбище в прихожей, она, указуя судьбоносным перстом, властным голосом изрекла: " И ныне, и присно, и во веки веков - место твоё здесь!"
КОНЕЦ ЧЕТВЁРТОЙ ЧАСТИ.
22.05.2018.