Когда синее солнце сольется с небом, а звезды научатся петь
о том, что они никогда не узнают
и не обнаружат в себе никогда,
даже преодолев смерть,
поющую мантры подводных масонов
на рее в четыре утра,
только тогда
вешние птицы сподобятся мудрым апостолам.
Птицы расскажут, где отворятся врата,
хоть и поздно нам.
Когда в Юрьев день из воды выйдет Юрий – все как будто вчера,
на кончиках пальцев блестящие слезы –
кому-то очередная игра, кому-то предельно серьезно.
Серьезно.
Сквозь глубину простого сознания,
нежась в одеждах упавшего Бога,
звездной пыльной дорогой,
не тропой флэтов, что сиры убоги, а
мимо трона вселенной
с раскрытой ножом душой,
пройдут словно гаснущий Ошо,
недостаточно грозные люди. С мыслью одной
на двоих,
с весьма незавидной судьбой,
с выбором чистым, и временами
будучи с нами глазами, или вообще не с нами.
Молитвой тьму злую укрыв, в нирване узревшие истину,
врезавшись в стену, с болью в колене,
с мерцающим жезлом отъявленного броненосца,
по кругу сансары подвальной, по полю нахального Босха,
пройдя мимо масок парадных и тлена,
всенепременно выжив, последнее из себя выжав,
начертят на глади черного озера
лунной пушистой кистью, смотрите -
TRUE LOVE.