Из книги стихов "Евангелие от любви"
XXXVI
И когда священная моя влага
понеслась по твоим арыкам, —
все поникшие твои травы всплеснулись вверх,
застонали стволы пересохших твоих дерев,
тучи птиц поднялись с тех дерев, крича,
но потом все затихло, как в кино,
когда убирают звук,
и было слышно, как она ударилась о твое лоно.
Только губы раскрылись, чиркнув о небеса.
Но ни слова, ни звука из разверзшихся уст.
Словно лань оттолкнулась о камни — и летит...
А в глазах... неземные уже огни.
И я понял, что вся твоя жизнь,
обожествленная миллионами поэтов,
святая святых тайны твоей,
есть ни что иное, как сплошное,
ни на миг не прекращающееся
мученическое ожидание
этого спасительного удара:
влаги о лоно.
И сейчас. И завтра. И во веки веков.
И туман, которым подернутся завтра
твои золотые глаза,
есмь все та переполнившая тебя
моя священная влага.